And between 19 and 40,
for tea will have changed me.
And turning from the invading light on my naked room,
my naked room.
Our coffee stains and dusty coughing.
You're always dressed and buttoned up.
And your hair pinned up in circles
worn like a widow to second the motion of second nature.
Like two rafts knotted and still where sound is lost and found.
But I fear its all coming back to me.
Under that threat of sky we lie together,
why care about the weather.
It only ends in dark.
А между 19 и 40 годами
чай изменит меня.
И отвернувшись от вторгающегося света в мою голую комнату,
моя голая комната.
Наши кофейные пятна и пыльный кашель.
Ты всегда одет и застегнут.
И твои волосы заколоты кругами
носится как вдова, чтобы поддержать движение второй натуры.
Как два плота, завязанные узлами, но все еще там, где теряется и обнаруживается звук.
Но я боюсь, что все это вернется ко мне.
Под этой угрозой неба мы лежим вместе,
зачем заботиться о погоде.
Это только заканчивается темнотой.