.. и вот он, дамы и господа, ломящийся от роскоши дворецимператора Клавдия II.
Меня вводят в богато- украшенную залу для купания иимператор принимает ванну, как вы видите, и несколько прилетных девушекмассируют его старое, тучное и безобразно разжиревшее тело. И вот он ужеговорит мне как водится тихо и вкрадчиво:
-Любовь- это боль, разве ты не знаешь?
-Знаю- отвечаю я.
-Любовь, страсть и жестокость- звенья одной цепи, разве тыне знаешь?
-Знаю- отвечаю я.
-Что наверху то и внизу, разве ты не знаешь?
-Знаю...
-Тогда оправдайся за своё поведение, если сможешь...
Он предлагает мне сесть и я немного подумав начинаюговорить:
-Да, любовь- это болезнь, вы правы. И чаще всего онанапоминает глупую гонку за своей собственной фантазией и эта иллюзорная погоняполна мучительной похоти и драматизма и в итоге оборачивается чередойжесточайших разочарований в которых пламенная страсть оборачивается холоднойненавистью и изменами, я знаю это. Но я знаю так же солдат, которые без рук,без ног, с ползущими за ними кишками зубами рвали врага потому что их ждалидома любимые женщины. Я прошёл с ними через семнадцать больших сражений, и язнаю чьи имена они выхаркивают когда я, за недостатком обезболивающихпрепаратов по живому шью им раны... И когда их зубы крошатся от невыносимойболи, я знаю какие слова выташниваются из них вместе с кровью когда я безнаркоза отпиливаю им загангрененные ноги и руки, я знаю на кого они молятся икого зовут когда лежат вывернутые на изнанку на моём залитом кровьюоперационном столе... они зовут своих женщин. И только потому и выживают, чтоэти женщины в задымленном, болевым шоком, сознании они приходят к ним, приходяти поют им песни о любви и кладут им руки на головы и те выживают. Не потому чтоя хороший врач, а потому что им есть за что держаться в этом...аду. Да, ихпрофессия- ненависть, но это снаружи, а внутри вы знаете что держит их внутри изаставляет их выживать?..
После этой террады император молчит несколько минут, как вывидите, потом молча выходит из ванны, заворачивается в мягкие полотенца ибросает мне уходя- я придумал как ты умрёшь.
.. and here it is, ladies and gentlemen, bursting with the luxury of the courtyard servant Claudius II.
I enter into a richly decorated bathing room and the emperor takes a bath, as you can see, and a few migrant girls mass his old, obese and ugly fattening body. And now he has already spoken to me as usual, quietly and ingratiatingly:
-Love is pain, do not you know?
-I know, I say.
Love, passion and cruelty are the links of one chain, do not you know?
-I know, I say.
"What's above at the top, do not you know?"
-I know ...
Then justify yourself for your behavior, if you can ...
He invites me to sit down and I start thinking a little:
Yes, love is a disease, you are right. And more often than not, she remembers a stupid race for her own fantasy and this illusory pursuit of agonizing lust and drama, and eventually turns into the series of the worst disappointments in which a fiery passion turns into cold hatred and treachery, I know this. But I also know soldiers who without arms, without legs, with their teeth crawling behind them, were tearing at the enemy because their beloved women were waiting for them. I went through with them through seventeen big battles, and I find out whose names they are coughing up when I, for lack of painkillers on a live suture they wounds ... And when their teeth crumble from unbearableball, I know what words are vomited out of them along with blood when I am a childless I cut them off with my knuckled legs and arms, I know who they pray to and they call me when they lie turned on the wrong side of my blooded operating table ... they call their women. And only because they survive, that these women in a smoky, painful shock, they come to them, they come to sing songs about love and put their hands on their heads and they survive. Not because I'm a good doctor, but because they have something to hold onto ... hell. Yes, their profession is hate, but it's outside, but inside you know what keeps them inside and makes them survive? ..
After this terrace, the emperor remains silent for a few minutes, as you will see, then he silently leaves the bathtub, wraps himself in soft towels and throws me away, I thought of how you would die.