Two island swans, mated for their life,
And his faithful heart would not consider any other wife.
For three years peaceful joy midst the rushes of the pond,
Proud and gentle was the loving of the last two island swans.
And their love was like a circle, no beginning and no end,
With his lady by his side a treasure and a best friend.
The pond was all so peaceful in the rising of the sun,
Young and free as the island breeze their life had just begun.
'Til a dread day in November when the searing cold did start,
Stalked the hunter with his bow and put an arrow through her heart.
"Husband, come to my side, let your feathers warm my pain,
For I feel I shall not share another day with you again".
And the cold winds blow,
He was brave but he's laid low.
By her body in the island mist,
I saw him give her one last cold kiss, one last cold kiss.
Of swans the people talk of only one in this day's tide,
Though they brought him twenty ladies he would take no other bride.
And they say he will not come from the spot where she did fall,
Once so proud he's beaten now and he will not speak at all.
Два островных лебедя, спаренные за свою жизнь,
И его верное сердце не будет считать ни одной другой жены.
В течение трех лет мирная радость середины порывах пруда,
Гордый и нежный был любящей двух последних островных лебедей.
И их любовь была как круг, без начала и без конца,
С его леди рядом с сокровищами и лучшим другом.
Пруд был настолько мирным в восхождении солнца,
Молодой и свободный, как островный ветер, их жизнь только началась.
'До того, как начался страшный день в ноябре, когда начался жгучий холод,
Преследовал охотника своим луком и положила стрелу через ее сердце.
"Муж, приходи ко мне на бок, пусть перья согревают мою боль,
Потому что я чувствую, что больше не буду делиться с тобой в другой день ».
И холодные ветры дуют,
Он был храбрым, но он оказал низко.
Ее телом в островном тумане,
Я видел, как он дал ей последний холодный поцелуй, последний холодный поцелуй.
О лебедях люди говорят только об одном в этом дне,
Хотя они принесли ему двадцать дам, он не взял бы никакой другой невесты.
И они говорят, что он не придет с места, где она упала,
Когда -то так горжусь, что он сейчас избит, и он вообще не будет говорить.