части тела, отрубленные, снова вместе,
плиты склепов потрескались из жажды мести,
тлеющая гниль набирает обороты,
гробы открылись настежь, впереди много работы
тела возобновляются, новые вместо прогнивших,
море вынесет на берег сотни тел, давно погибших,
долгий сон закончится с первыми лучами света,
и проснутся те, кто пали в ожидании рассвета
жертвы казней безобразные до рвоты
тянут ноги, завязав в узлы аорты,
воды ливня, кропят тела, исцеляя,
жаждой битвы кровь по телу разгоняя.
ромашковое поле, все прекрасно на танцполе,
и девушки веночки заплетают на подоле,
но черепа и рёбра не вынесут ударов вскоре
только шепот тишины и ромашковое поле
когда искривятся рты в последнем зевке,
когда поднимется с илом, то что лежало на дне,
кровавые части, как ртуть срастутся в комки,
снова с невинно убиенных сорвут цепи и замки
раковые клетки, неизбежны метастазы,
радостные лица исказятся от проказы,
вы думали, что прах лишь разлагается с годами,
и можно павших попирать своими грязными ногами
ублюдочная мода, ни один не равнодушен,
но холодною рукою каждый медленно задушен,
шакал пищит ехидно глубоко в сырой норе,
он смеется, но не знает то, что ждет его извне!
body parts severed back together
the slabs of the crypts cracked for revenge,
smoldering rot is gaining momentum
the coffins are wide open, there is a lot of work ahead
bodies are renewed, new instead of rotten,
the sea will carry hundreds of bodies to the shore, long dead,
the long sleep will end with the first rays of light,
and those who fell in anticipation of dawn wake up
victims of executions are ugly to vomit
pulling legs, tying in knots of the aorta,
shower waters sprinkle bodies, healing,
thirst for battle, driving blood through the body.
chamomile field, everything is fine on the dance floor,
and girls braid wreaths on the hem,
but the skulls and ribs won't take the blows soon
only a whisper of silence and a chamomile field
when the mouths twist in the last yawn,
when it rises with silt, what lay at the bottom,
bloody parts will grow together like mercury into lumps,
Chains and locks will be torn from the innocent again
cancer cells, metastases are inevitable,
joyful faces will be distorted with leprosy,
you thought that ashes only decay over the years,
and you can trample the fallen with your dirty feet
bastard fashion, no one is indifferent,
but with a cold hand each is slowly strangled,
the jackal squeaks maliciously deep in a damp burrow,
he laughs, but does not know what awaits him from the outside!