Текст песни Волк Ангел - Господа офицеры
Просмотров
432
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Волк Ангел - Господа офицеры, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Ты ушёл от погони, загоняя коня, и впивались в бока раскалённые шпоры,
А теперь... Слышишь дед? Загоняют меня, дышит в спину опять та же самая свора.
Я храню до сих пор твой Георгиевский Крест, и кокарду с орлом, золотые погоны,
А приросший к бедру твоей сабли эфес помогает в дороге мне все эти годы.
И опять я на той стороне баррикад, будто время бежит не туда , а оттуда.
А со стен снова смотрит знакомый плакат, тычет пальцем – «А ты записался в Иуды?»
Нет, я в вольное поле направлю коня, вспомню Белое Воинство перед расстрелом,
Где тогда расстреляли другого меня, а сегодняшний я вновь стою под прицелом.
Конь хрипит подо мной. Продержись-ка, браток. Как давили иуд, так до тризны и будем.
Нам бы только Российской водицы глоток из того родника, что неведом иудам.
Не просил я пощады до последнего вздоха, лишь оставил в обойме последний патрон.
Но казалось ослеп, и казалось, я глохну, когда так же, как ты, уходил за кордон.
Козырнул мне жандарм и вернул документы, каблуками прищёлкнув, я отдал ему честь,
И на выход пошёл, тут не дО сантиментов – там осталась Россия, только я теперь здесь.
Ничего от судьбы мы уж больше не просим, но опять собирается наш гарнизон.
Расплескалась чужая Парижская осень по истёртому золоту наших погон.
Я свободою новой успел надышаться, на минуту поверив, что это не сон.
Но вернусь я опять, нам не время прощаться. Господа офицеры, не снимайте погон!
**************************************************************************
Второй катрен текста песни – реминисценция куплета песни Кирилла Ривеля «Ой, ты время воронёное», а именно вот этого….
.
«Все что имею – в бедламе прожитые годы, с кляпом во рту, не на той стороне баррикад.
Мертвой водой потянуло от новой свободы, будто бы смотрит со стенок знакомый плакат.
Тычет мне пальцем: «А ты записался в Иуды?» Нет, брат, я к Белому Дону направлю коня!..
Время бежит, только жаль не туда, а оттуда, где за Россию распяли другого меня».
А теперь... Слышишь дед? Загоняют меня, дышит в спину опять та же самая свора.
Я храню до сих пор твой Георгиевский Крест, и кокарду с орлом, золотые погоны,
А приросший к бедру твоей сабли эфес помогает в дороге мне все эти годы.
И опять я на той стороне баррикад, будто время бежит не туда , а оттуда.
А со стен снова смотрит знакомый плакат, тычет пальцем – «А ты записался в Иуды?»
Нет, я в вольное поле направлю коня, вспомню Белое Воинство перед расстрелом,
Где тогда расстреляли другого меня, а сегодняшний я вновь стою под прицелом.
Конь хрипит подо мной. Продержись-ка, браток. Как давили иуд, так до тризны и будем.
Нам бы только Российской водицы глоток из того родника, что неведом иудам.
Не просил я пощады до последнего вздоха, лишь оставил в обойме последний патрон.
Но казалось ослеп, и казалось, я глохну, когда так же, как ты, уходил за кордон.
Козырнул мне жандарм и вернул документы, каблуками прищёлкнув, я отдал ему честь,
И на выход пошёл, тут не дО сантиментов – там осталась Россия, только я теперь здесь.
Ничего от судьбы мы уж больше не просим, но опять собирается наш гарнизон.
Расплескалась чужая Парижская осень по истёртому золоту наших погон.
Я свободою новой успел надышаться, на минуту поверив, что это не сон.
Но вернусь я опять, нам не время прощаться. Господа офицеры, не снимайте погон!
**************************************************************************
Второй катрен текста песни – реминисценция куплета песни Кирилла Ривеля «Ой, ты время воронёное», а именно вот этого….
.
«Все что имею – в бедламе прожитые годы, с кляпом во рту, не на той стороне баррикад.
Мертвой водой потянуло от новой свободы, будто бы смотрит со стенок знакомый плакат.
Тычет мне пальцем: «А ты записался в Иуды?» Нет, брат, я к Белому Дону направлю коня!..
Время бежит, только жаль не туда, а оттуда, где за Россию распяли другого меня».
You left the chase, driving the horse, and scorching spurs stared into your sides,
And now ... Do you hear your grandfather? They kick me in, the same pack again is breathing in the back.
I still keep your St. George Cross, and a cockade with an eagle, gold shoulder straps,
And the hilt that has grown to the hip of your saber helps me on the road all these years.
And again I'm on the other side of the barricades, as if time is running in the wrong direction, and from there.
And from the walls the familiar poster again looks up, pokes a finger - "Did you enroll in Judah?"
No, I will direct the horse in a free field, I will remember the White Host before the execution,
Where then they shot me another, and today I'm standing at gunpoint again.
The horse wheezes under me. Hold on, brother. How to crush the Judas, so to the triune and will.
We would only drink Russian water from a spring that the Jews do not know.
I did not ask for mercy until my last breath, I just left the last cartridge in the cage.
But it seemed blind, and it seemed that I was deaf, when, just like you, I went to the cordon.
The gendarme saluted me and returned the documents, clicking with his heels, I saluted him,
And went to the exit, there are not just sentiments - Russia is left, only now I am here.
We do not ask for anything from fate, but our garrison is going again.
Splashed another's Paris autumn on the worn gold of our shoulder straps.
I had time to breathe new freedom, believing for a moment that it was not a dream.
But I'll be back again, it's not time for us to say goodbye. Gentlemen officers, do not remove the epaulettes!
************************************************** ************************
The second quatrain of the song's text is the reminiscence of the verse of Cyril Revel's song "Oh, you are the time of the bluish," namely this one ....
.
"All I have is the years I've been living in bedlam, with a gag in my mouth, on the wrong side of the barricade.
Dead water was drawn from a new freedom, as if looking from the walls of a familiar poster.
Touchet to me with a finger: "Did you enroll in Judah?" No, brother, I will direct the horse to the White Don! ..
Time flies, only it's a pity not there, but from there, where another was crucified for Russia. "
And now ... Do you hear your grandfather? They kick me in, the same pack again is breathing in the back.
I still keep your St. George Cross, and a cockade with an eagle, gold shoulder straps,
And the hilt that has grown to the hip of your saber helps me on the road all these years.
And again I'm on the other side of the barricades, as if time is running in the wrong direction, and from there.
And from the walls the familiar poster again looks up, pokes a finger - "Did you enroll in Judah?"
No, I will direct the horse in a free field, I will remember the White Host before the execution,
Where then they shot me another, and today I'm standing at gunpoint again.
The horse wheezes under me. Hold on, brother. How to crush the Judas, so to the triune and will.
We would only drink Russian water from a spring that the Jews do not know.
I did not ask for mercy until my last breath, I just left the last cartridge in the cage.
But it seemed blind, and it seemed that I was deaf, when, just like you, I went to the cordon.
The gendarme saluted me and returned the documents, clicking with his heels, I saluted him,
And went to the exit, there are not just sentiments - Russia is left, only now I am here.
We do not ask for anything from fate, but our garrison is going again.
Splashed another's Paris autumn on the worn gold of our shoulder straps.
I had time to breathe new freedom, believing for a moment that it was not a dream.
But I'll be back again, it's not time for us to say goodbye. Gentlemen officers, do not remove the epaulettes!
************************************************** ************************
The second quatrain of the song's text is the reminiscence of the verse of Cyril Revel's song "Oh, you are the time of the bluish," namely this one ....
.
"All I have is the years I've been living in bedlam, with a gag in my mouth, on the wrong side of the barricade.
Dead water was drawn from a new freedom, as if looking from the walls of a familiar poster.
Touchet to me with a finger: "Did you enroll in Judah?" No, brother, I will direct the horse to the White Don! ..
Time flies, only it's a pity not there, but from there, where another was crucified for Russia. "