На краю края земли, где небо ясное
Как бы вроде даже сходит за кордон,
На горе стояло здание ужасное,
Издаля напоминавшее ООН.
Все сверкает как зарница -
Красота, - но только вот
В этом здании царица
В заточении живет.
И Кощей Бессмертный грубую животную
Это здание поставил охранять, -
Но по-своему несчастное и кроткое,
Может, было то животное - как знать!
От большой тоски по маме
Вечно чудище в слезах, -
Ведь оно с семью главами,
О пятнадцати глазах.
Сам Кащей (он мог бы раньше - врукопашную)
От любви к царице высох и увял -
Стал по-своему несчастным старикашкою, -
Ну а зверь - его к царице не пускал.
"Пропусти меня, чего там.
Я ж от страсти трепещу!.."
"Хоть снимай меня с работы -
Ни за что не пропущу!"
Добрый молодец Иван решил попасть туда:
Мол, видали мы кощеев, так-растак!
Он все время: где чего - так сразу шасть туда, -
Он по-своему несчастный был - дурак!
То ли выпь захохотала,
То ли филин заикал, -
На душе тоскливо стало
У Ивана-дурака.
Началися его подвиги напрасные,
С баб-ягами никчемушная борьба, -
Тоже ведь она по-своему несчастная -
Эта самая лесная голытьба.
Скольких ведьмочек пошибнул! -
Двух молоденьких, в соку, -
Как увидел утром - всхлипнул:
Жалко стало, дураку!
Но, однако же, приблизился, дремотное
Состоянье превозмог свое Иван, -
В уголку лежало бедное животное,
Все главы свои склонившее в фонтан.
Тут Иван к нему сигает -
Рубит головы спеша, -
И к Кощею подступает,
Кладенцом своим маша.
И грозит он старику двухтыщелетнему.
"Щас, - говорит, - бороду-то мигом обстригу!
Так умри ты, сгинь, Кощей!" А тот в ответ ему:
"Я бы - рад, но я бессмертный - не могу!"
Но Иван себя не помнит:
"Ах ты, гнусный фабрикант!
Вон настроил сколько комнат, -
Девку спрятал, интриган!
Я докончу дело, взявши обязательство!.."
И от этих-то неслыханных речей
Умер сам Кощей, без всякого вмешательства, -
Он неграмотный, отсталый был Кощей.
А Иван, от гнева красный,
Пнул Кощея, плюнул в пол -
И к по-своему несчастной
Бедной узнице взошел!..
On the edge of the edge of the earth, where the sky is clear
As it seems, even goes to the cordon,
On the mountain stood a terrible building,
The publication reminded the UN.
Everything sparkles like a lightning -
Beauty - but only here
In this building the queen
He lives in confinement.
And Koschey Immortal coarse animal
This building is guarded, -
But in his own way unhappy and meek,
Maybe it was that animal - how to know!
From the great yearning for my mother
Always a monster in tears, -
After all, it has seven chapters,
About fifteen eyes.
Himself Kashchei (he could have used to be hand-to-hand)
From love to the queen dried up and withered -
He became a miserable old man in his own way, -
But the beast did not let him go to the queen.
"Let me in, what's there.
I tremble with passion! .. "
"Although you take me off work -
I will not miss it! "
Kind young fellow Ivan decided to go there:
Like, we saw the Koshchev, so-rastak!
He all the time: where something - so immediately go there, -
He was in his own way unhappy - a fool!
Either a bitter laughed,
Either the eagle owl, -
At heart sad
Ivan is a fool.
His feats were in vain,
With bab-yagami nikchemushnaya struggle, -
She was also unhappy in her own way,
This is the most wooded hollyba.
How many witches he has killed! -
Two young, in juice, -
As he saw in the morning, he sobbed:
It's a pity, a fool!
But, nevertheless, he approached, drowsy
His fortune prevailed over Ivan.
In the corner lay a poor animal,
All the heads of his bowed in the fountain.
Then Ivan shines to him -
He cuts his head in a hurry, -
And he approaches Koshchei,
He is a clown of his masha.
And he faces an old man two-year-old.
"Right now," he says, "I cut off my beard!"
So die you, sink, Koschey! "And the one in reply to him:
"I would - I'm glad, but I'm immortal - I can not!"
But Ivan does not remember himself:
"Oh, you disgusting factory owner!
Won set up how many rooms -
The girl hid, the schemer!
I'll finish the job by making a commitment! .. "
And from these unheard speeches
Koshchei himself died, without any interference, -
He was illiterate, retarded Koschey.
And Ivan, with anger red,
Koshchei kicked, spat on the floor -
And in his own way unhappy
The poor prisoner ascended! ..