Текст песни Владимир Туриянский - Воспоминания на станции Сивая Маска
Просмотров
32
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Владимир Туриянский - Воспоминания на станции Сивая Маска, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Мой дед Григорий родом из Одессы,
Моя генеалогия проста.
Пускай струна завьется мелким бесом,
Попробуем мелодию с листа.
Дед выстроил у моря халабуду
С еврейским здравым смыслом, без затей,
И бабушка, послушная Талмуду,
Родила много дедушке детей.
А папа, Лев Абрамыч, был из Польши.
Капиталистов видя всех в гробу,
Он был тогда известный всем подпольщик,
В Одессе вел подпольную борьбу.
Там были интересные моменты,
Смешалось все: "виват", "банзай", "ура",
Чека, Деникин, Троцкий, интервенты,
Налетчики, маркеры, шулера.
Разрушили весь мир до основанья.
Кто был никем, так и живет никем.
Все кончилось на Тихом океане,
Но началось, как в песне, "а затем..."
И тут, когда пошла такая пьянка,
И в ход пошел последний огурец,
Тут вылез, словно бледная поганка,
Товарищ Сталин - "наш родной Отец".
...И по этапу двинулись: врачи,
Баптисты, прокуроры и эсдеки,
Крестьяне, работяги, скрипачи,
Князья, народовольцы - словом, "зеки".
Их всех не сосчитать. Ответ простой:
Мы знаем, кто играл в игрушки эти.
И Лев Абрамыч сгинул под Интой,
Но дело сделано, и я на этом свете.
Я пережил две малые войны,
Одну Великую (за все спасибо маме),
Штук семь руководителей страны,
Пять "по рогам" и ссылку в Казахстане.
Я реабилитирован навек,
Я эту справку в рамочке повесил...
Гуляют вьюги, заметает снег,
Над мертвым лагерем ни говора, ни песен.
И вот теперь у света на краю,
Где под ногами мечется поземка,
На белой зоне у ворот стою
И песенку для вас пою негромко.
Моя генеалогия проста.
Пускай струна завьется мелким бесом,
Попробуем мелодию с листа.
Дед выстроил у моря халабуду
С еврейским здравым смыслом, без затей,
И бабушка, послушная Талмуду,
Родила много дедушке детей.
А папа, Лев Абрамыч, был из Польши.
Капиталистов видя всех в гробу,
Он был тогда известный всем подпольщик,
В Одессе вел подпольную борьбу.
Там были интересные моменты,
Смешалось все: "виват", "банзай", "ура",
Чека, Деникин, Троцкий, интервенты,
Налетчики, маркеры, шулера.
Разрушили весь мир до основанья.
Кто был никем, так и живет никем.
Все кончилось на Тихом океане,
Но началось, как в песне, "а затем..."
И тут, когда пошла такая пьянка,
И в ход пошел последний огурец,
Тут вылез, словно бледная поганка,
Товарищ Сталин - "наш родной Отец".
...И по этапу двинулись: врачи,
Баптисты, прокуроры и эсдеки,
Крестьяне, работяги, скрипачи,
Князья, народовольцы - словом, "зеки".
Их всех не сосчитать. Ответ простой:
Мы знаем, кто играл в игрушки эти.
И Лев Абрамыч сгинул под Интой,
Но дело сделано, и я на этом свете.
Я пережил две малые войны,
Одну Великую (за все спасибо маме),
Штук семь руководителей страны,
Пять "по рогам" и ссылку в Казахстане.
Я реабилитирован навек,
Я эту справку в рамочке повесил...
Гуляют вьюги, заметает снег,
Над мертвым лагерем ни говора, ни песен.
И вот теперь у света на краю,
Где под ногами мечется поземка,
На белой зоне у ворот стою
И песенку для вас пою негромко.
My grandfather Grigory is from Odessa,
My genealogy is simple.
Let the string be twisted by a petty demon,
Let's try sight melody.
Grandfather built halabuda by the sea
With Jewish common sense, no fancy,
And a grandmother, obedient to the Talmud,
She gave birth to many children to my grandfather.
And dad, Lev Abramich, was from Poland.
Seeing all the capitalists in the coffin,
He was then known to everyone underground,
In Odessa, he led an underground struggle.
There were interesting moments
All mixed up: "vivat", "banzai", "hurray",
Cheka, Denikin, Trotsky, invaders,
Raiders, markers, sharpshooters.
Destroyed the whole world to the core.
Who was nobody, and lives by nobody.
It all ended in the Pacific
But it began, as in the song, "and then ..."
And then, when such a booze began,
And the last cucumber was used,
Then I got out like a pale toadstool,
Comrade Stalin is "our own Father".
... And on the stage they moved: doctors,
Baptists, prosecutors and Social Democrats,
Peasants, hard workers, violinists,
Princes, Narodnaya Volya - in a word, "convicts".
You can't count them all. The answer is simple:
We know who played these toys.
And Lev Abramich disappeared under Inta,
But the deed is done, and I am in this world.
I went through two small wars
One Great (thanks to mom for everything),
There are seven leaders of the country,
Five "on the horns" and a link in Kazakhstan.
I am rehabilitated forever
I hung this certificate in a frame ...
Blizzards are walking, snow is sweeping
No words, no songs over the dead camp.
And now at the edge of the light,
Where the snow rushes underfoot,
I'm standing in the white zone at the gate
And I sing a little song for you.
My genealogy is simple.
Let the string be twisted by a petty demon,
Let's try sight melody.
Grandfather built halabuda by the sea
With Jewish common sense, no fancy,
And a grandmother, obedient to the Talmud,
She gave birth to many children to my grandfather.
And dad, Lev Abramich, was from Poland.
Seeing all the capitalists in the coffin,
He was then known to everyone underground,
In Odessa, he led an underground struggle.
There were interesting moments
All mixed up: "vivat", "banzai", "hurray",
Cheka, Denikin, Trotsky, invaders,
Raiders, markers, sharpshooters.
Destroyed the whole world to the core.
Who was nobody, and lives by nobody.
It all ended in the Pacific
But it began, as in the song, "and then ..."
And then, when such a booze began,
And the last cucumber was used,
Then I got out like a pale toadstool,
Comrade Stalin is "our own Father".
... And on the stage they moved: doctors,
Baptists, prosecutors and Social Democrats,
Peasants, hard workers, violinists,
Princes, Narodnaya Volya - in a word, "convicts".
You can't count them all. The answer is simple:
We know who played these toys.
And Lev Abramich disappeared under Inta,
But the deed is done, and I am in this world.
I went through two small wars
One Great (thanks to mom for everything),
There are seven leaders of the country,
Five "on the horns" and a link in Kazakhstan.
I am rehabilitated forever
I hung this certificate in a frame ...
Blizzards are walking, snow is sweeping
No words, no songs over the dead camp.
And now at the edge of the light,
Where the snow rushes underfoot,
I'm standing in the white zone at the gate
And I sing a little song for you.