Владимир Туриянский
Кто видит сны, кто плачет по ночам,
Как в детстве, в ожидании обмана.
А я, рюкзак прикинув по плечам,
Глотаю дым весеннего тумана.
Белеет неоконченый сонет.
Я допишу его, быть может статься.
Он так похож на уцелевший снег
Под скрюченными пальцами акаций.
Ну, что ж, дружок, давай "на посошок".
Длиннеет день, зима уходит в лето,
И нам туда, на северо-восток,
В страну бродяг и песенок неспетых.
Туда, где ходят письма не всегда
И прилетают на гнездовья птицы,
Где небо и бегущая вода
Сливаются невидимой границей.
Платить долги и уезжать скорей
(Здесь небо сплошь в оконных переплётах)
Из душных комнат с видом на людей,
Где жизнь стучит костяшками на счётах.
Ну, что ж, дружок, давай "на посошок",
Присядем, посидим перед дорогой,
Чтобы не знать сомнений и тревог
Там, вдалеке, где письма ходят долго.
Vladimir Turiansky
Who dreams, who cries at night
Like in childhood, waiting for deception.
And I, throwing a backpack over my shoulders,
I swallow the smoke of spring fog.
An unfinished sonnet whitens.
I will add it, perhaps.
He looks so much like the surviving snow
Under the twisted fingers of acacia.
Well then, my friend, let's go to the road.
The day is getting longer, winter is leaving for summer
And to us there, to the northeast,
To the country of vagrants and songs of the unsung.
Where letters do not always go
And birds fly to the nests
Where is the sky and running water
Merge into an invisible border.
Pay debts and leave soon
(Here the sky is full of window blinds)
From stuffy rooms overlooking people
Where life knocks on the bones.
Well then, my friend, come on "by the road"
We sit down, sit in front of the road,
In order not to know doubts and worries
There, in the distance, where letters go for a long time.