Меж болотных стволов красовался восток огнеликий...
Вот наступит октябрь - и покажутся вдруг журавли!
И разбудят меня, позовут журавлиные клики
Над моим чердаком, над болотом, забытым вдали...
Широко по Руси предназначенный срок увяданья
Возвещают они, как сказание древних страниц.
Все, что есть на душе, до конца выражает рыданье
И высокий полет этих гордых прославленных птиц.
Широко на Руси машут птицам согласные руки.
И забытость болот, и утраты знобящих полей-
Это выразят все, как сказанье, небесные звуки,
Далеко разгласит улетающий плач журавлей...
Вот летят, вот летят... Отворите скорее ворота!
Выходите скорей, чтоб взглянуть на любимцев своих!
Вот замолкли - и вновь сиротеет душа и природа
Оттого, что - молчи! -так никто уж не выразит их...
Николай Рубцов
©1965
Between the marsh trunks flaunted east fire-bright ...
Here comes October - and cranes will suddenly appear!
And they will wake me up, call the crane cliques
Over my attic, over a swamp forgotten in the distance ...
Destined to fade widely across Russia
They proclaim as the legend of the ancient pages.
All that is in the soul, expresses sobs to the end
And the high flight of these proud illustrious birds.
Widely in Russia waving birds consonant hands.
And the oblivion of the marshes, and the loss of stunning fields,
It will express everything like a tale, heavenly sounds,
Far away will spread the departing cry of cranes ...
Here they fly, they fly ... Open the gate, rather!
Come out soon to take a look at your pets!
Here they fell silent - and soul and nature again orphaned
Because - keep quiet! so no one will express them ...
Nikolay Rubtsov
© 1965