MILONGA DE LA ANUNCIACION
LA SOMBRA DE MARÍA (Cantado)
Tres marionetas
chuecas y locas
que una violeta en la boca me hincaron ayer,
con un cuchillo en los dientes, por el revés
de mis caderas tordillas, zurciendo van
un gran remiendo en flor
de hinojo y de sisal
Ay!...
Flaco y en banda
tan cadenero!
me anda un Jesús chapalenado, de cuarta, en la voz,
un canyenguito sobón
con un compás
de punto cruz;
y un dulce barro torcaz
de Cruz del Sur
que hoy me ha puesto a temblar.
Y un angelito
de terracota,
tuerto del grito en la rota viudez de un pretil,
mascando un salmo en sanata, con un jazmín
me ató un solcito de leche sobre el sutién,
qué dos espasmos de luz
tengo atrás de la piel!
Dale María!
Si nueve llantos
son todo el pardo misterio que habia que ver,
que loco intento de espiga que vas a hacer!,
que dura rama celeste te va a crujir!
Dale que esta al venir!
Dale que duele bien!
Ay!
(Una estrofa igual a la segunda integramente tarareada)
Tengo atorada
tanta ternura
que de una sola ternura a Dios puedo parir!
Y se es que nadie ya quiere de mí nacer,
en el rebozo robado de algun Chaplin,
entre mis brazos daré
de mamar a un botín!
МИЛОНГА ОБЪЯВЛЕНИЯ
ТЕНЬ МАРИИ (Sung)
Три куклы
кривой и сумасшедший
что фиалка у меня во рту вырыла меня вчера,
с ножом в зубах, вверх ногами
из моих бедер tordillas, штопать идти
отличное пятно в цвету
из фенхеля и сизаля
Ох! ...
Тощий и в группе
так каденеро!
Четвертый голосом идет Иисус,
соби каньгуито
с компасом
вышивка крестом;
и сладкая коричневая грязь
Крус-дель-Сур
что сегодня заставило меня дрожать.
И маленький ангел
керамическая плитка,
одноглазый крик в разбитом вдовстве парапета,
жуя псалм в санате, с жасмином
Я привязал немного молока на сутьене,
какие два спазма света
У меня обратно кожа!
Дейл Мария!
Если девять криков
они все коричневые тайны, которые нужно было увидеть,
Какую безумную попытку подколоть ты собираешься сделать!
что длится небесная ветвь будет вас хрустеть!
Скажи ему, что он идет!
Дейл, это больно хорошо!
Ау!
(Строфа, равная второй полностью напевает)
Я застрял
столько нежности
что от единственной нежности к Богу я могу родить!
И это то, что никто не хочет родиться,
в украденном ребозо какого-то Чаплина,
в моих руках я дам
сосать добычу!