Текст песни Эхо Москвы, Наука в фокусе - Валерий Рубаков, 28.08.2015, Перезапуск коллайдера
Просмотров
35
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Эхо Москвы, Наука в фокусе - Валерий Рубаков, 28.08.2015, Перезапуск коллайдера, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
В Москве 16:35. У микрофона по-прежнему Наргиз Асадова и Егор Быковский, заведующий отделом науки журнала «Вокруг света». Егор, мы давно с тобой не говорили про Большой адронный коллайдер. Как он там поживает?
Е. Быковский
― Давно. Он как-то вообще выпал за последний год из медиапространства, что понятно, потому что он был на реконструкции. Там производились работы. И журналисты о нём перестали писать и говорить. Но, друзья мои, в июне этого года его снова запустили. В нём началась работа активно, уже два месяца. Я напомню, что Большой адронный коллайдер – это такой ускоритель частиц и сталкиватель их, коллайдер (отсюда слово «коллизия»). Он построен на границе Швейцарии и Франции рядом с Женевой, является частью ЦЕРН, Европейского центра ядерных исследований. И там работает ещё и Россия и США тоже.
Н. Асадова
― Выглядит это как большая подземная труба.
Е. Быковский
― Гигантский бублик, который проходит под границей. Там было совершено большое количество существенных открытий, в том числе был открыт всем известный бозон Хиггса в 2012 году, так называемая божественная частица, которая заполнила последнюю зияющую пустоту в физической Стандартной модели.
Но эта самая Стандартная модель, которая сейчас принята практически всеми физиками так или иначе, она не объясняет ряд важных явлений. Скажем, неизвестны частицы, которые переносят гравитационное взаимодействие (гравитон), непонятно происхождение тёмной материи, тёмной энергии. В общем, есть ещё масса всяких вопросов. Поэтому физики ищут на коллайдере новые частицы, которые могут оказаться переносчиками новых взаимодействий. И мы узнаем много нового интересного про строение мира.
Там сейчас сильно нарощена мощность до 13 ТэВ вместо 7. Поэтому мы надеемся на новые открытия. Но какие это будут открытия, я вам не скажу, потому что я не физик. И для этого мы обратились к академику Рубакову Валерию Анатольевичу, главному научному сотруднику отдела теорфизики и ядерных исследований РАН.
Н. Асадова
― Да. Егор специально к нашей передаче записал интервью. Давайте послушаем.
Е. Быковский
― В июне снова заработал Большой адронный коллайдер. И нам бы хотелось понимать, какие цели сейчас преследуют исследователи, на нём работающие, в связи с тем, что, наверное, в физике элементарных частиц и вообще в фундаментальной физике остались ещё какие-то нерешённые вопросы. Часть из них он должен, видимо, решить. Какие это вопросы, и как он будет их решать, в течение какого времени что нам ожидать?
В. Рубаков
― Вы знаете, есть два круга вопросов. Один круг вопросов связан с неудовлетворённостью существующей теории элементарных частиц, так называемой Стандартной моделью. В ней есть не то чтобы проблемы, но внутренние не противоречия даже, а есть некоторый дискомфорт. Она выглядит крайне искусственной. И вполне можно ожидать, и есть теоретические соображения на эту тему, что эта Стандартная модель должна быть дополнена, включена в более общую, в более красивую, наверное, и в более правдоподобную теорию. Новую теорию поля, конечно, это всё теории поля. Но в некоторую более естественную схему.
Соображения, основанные на фактически размерностях, приводят к тому, что характерным масштабом энергий этой новой теории, если всё правильно теоретики думают, должен как раз служить Тэв или пара Тэв. Это та область энергий, которая доступна изучению на Большом адронном коллайдере. Теперь что именно происходит на этом масштабе? Сколько теоретиков, столько и мнений.
Сейчас ситуация очень интересная в физике элементарных частиц. Эра предсказуемых открытий была последние лет 30, если не больше, может быть, 40. А сейчас все надеются на открытия, но они не очень-то предсказуемые.
Е. Быковский
― Я как раз про это и спрашивал, потому что бозон Хиггса был предсказан. А что предсказано сейчас? Или ничего?
В. Рубаков
― Теоретики предсказывают много всего. Один теоретик предсказывает одно, другой теоретик предсказывает другое. Есть, например, идея о так называемой суперсимметрии. Это широкая симметрия, которая приводит к существованию совершенно нового класса элементарных частиц. Правильная это идея или неправильная? Неизвестно. Есть идея о том, что элементарные частицы, по крайней мере некоторые из них, на самом деле не являются элементарными, а являются составными в некотором смысле. То есть они сделаны из более мелких кирпичиков. Тоже правильно или нет, никто не знает. Есть много разных других соображений вплоть до очень экзотических о том, что наше пространство вовсе даже не трёхмерное, а в нём больше измерений. Мы их пока не увидели. И так далее.
Есть много на эту тему мыслей, предсказаний. Что из них подтвердится – сказать трудно. А, может быть, появятся новые открытия, которые будут совершенно не укладываться ни в какие теоретические предложенные схемы. Надо будет придумывать к ним объяснения, придумывать новую теоретическую схему.
Е. Быковский
― А всё-таки если сказать немного конкретней о тех недоговорённостях, непонятностях, которые есть ?6?
Е. Быковский
― Давно. Он как-то вообще выпал за последний год из медиапространства, что понятно, потому что он был на реконструкции. Там производились работы. И журналисты о нём перестали писать и говорить. Но, друзья мои, в июне этого года его снова запустили. В нём началась работа активно, уже два месяца. Я напомню, что Большой адронный коллайдер – это такой ускоритель частиц и сталкиватель их, коллайдер (отсюда слово «коллизия»). Он построен на границе Швейцарии и Франции рядом с Женевой, является частью ЦЕРН, Европейского центра ядерных исследований. И там работает ещё и Россия и США тоже.
Н. Асадова
― Выглядит это как большая подземная труба.
Е. Быковский
― Гигантский бублик, который проходит под границей. Там было совершено большое количество существенных открытий, в том числе был открыт всем известный бозон Хиггса в 2012 году, так называемая божественная частица, которая заполнила последнюю зияющую пустоту в физической Стандартной модели.
Но эта самая Стандартная модель, которая сейчас принята практически всеми физиками так или иначе, она не объясняет ряд важных явлений. Скажем, неизвестны частицы, которые переносят гравитационное взаимодействие (гравитон), непонятно происхождение тёмной материи, тёмной энергии. В общем, есть ещё масса всяких вопросов. Поэтому физики ищут на коллайдере новые частицы, которые могут оказаться переносчиками новых взаимодействий. И мы узнаем много нового интересного про строение мира.
Там сейчас сильно нарощена мощность до 13 ТэВ вместо 7. Поэтому мы надеемся на новые открытия. Но какие это будут открытия, я вам не скажу, потому что я не физик. И для этого мы обратились к академику Рубакову Валерию Анатольевичу, главному научному сотруднику отдела теорфизики и ядерных исследований РАН.
Н. Асадова
― Да. Егор специально к нашей передаче записал интервью. Давайте послушаем.
Е. Быковский
― В июне снова заработал Большой адронный коллайдер. И нам бы хотелось понимать, какие цели сейчас преследуют исследователи, на нём работающие, в связи с тем, что, наверное, в физике элементарных частиц и вообще в фундаментальной физике остались ещё какие-то нерешённые вопросы. Часть из них он должен, видимо, решить. Какие это вопросы, и как он будет их решать, в течение какого времени что нам ожидать?
В. Рубаков
― Вы знаете, есть два круга вопросов. Один круг вопросов связан с неудовлетворённостью существующей теории элементарных частиц, так называемой Стандартной моделью. В ней есть не то чтобы проблемы, но внутренние не противоречия даже, а есть некоторый дискомфорт. Она выглядит крайне искусственной. И вполне можно ожидать, и есть теоретические соображения на эту тему, что эта Стандартная модель должна быть дополнена, включена в более общую, в более красивую, наверное, и в более правдоподобную теорию. Новую теорию поля, конечно, это всё теории поля. Но в некоторую более естественную схему.
Соображения, основанные на фактически размерностях, приводят к тому, что характерным масштабом энергий этой новой теории, если всё правильно теоретики думают, должен как раз служить Тэв или пара Тэв. Это та область энергий, которая доступна изучению на Большом адронном коллайдере. Теперь что именно происходит на этом масштабе? Сколько теоретиков, столько и мнений.
Сейчас ситуация очень интересная в физике элементарных частиц. Эра предсказуемых открытий была последние лет 30, если не больше, может быть, 40. А сейчас все надеются на открытия, но они не очень-то предсказуемые.
Е. Быковский
― Я как раз про это и спрашивал, потому что бозон Хиггса был предсказан. А что предсказано сейчас? Или ничего?
В. Рубаков
― Теоретики предсказывают много всего. Один теоретик предсказывает одно, другой теоретик предсказывает другое. Есть, например, идея о так называемой суперсимметрии. Это широкая симметрия, которая приводит к существованию совершенно нового класса элементарных частиц. Правильная это идея или неправильная? Неизвестно. Есть идея о том, что элементарные частицы, по крайней мере некоторые из них, на самом деле не являются элементарными, а являются составными в некотором смысле. То есть они сделаны из более мелких кирпичиков. Тоже правильно или нет, никто не знает. Есть много разных других соображений вплоть до очень экзотических о том, что наше пространство вовсе даже не трёхмерное, а в нём больше измерений. Мы их пока не увидели. И так далее.
Есть много на эту тему мыслей, предсказаний. Что из них подтвердится – сказать трудно. А, может быть, появятся новые открытия, которые будут совершенно не укладываться ни в какие теоретические предложенные схемы. Надо будет придумывать к ним объяснения, придумывать новую теоретическую схему.
Е. Быковский
― А всё-таки если сказать немного конкретней о тех недоговорённостях, непонятностях, которые есть ?6?
In Moscow 16:35. The microphone is still Nargiz Asadova and Yegor Bykovsky, head of the science department of the magazine "Around the World". Egor, we have not spoken with you for a long time about the Large Hadron Collider. How is he doing there?
E. Bykovsky
- For a long time. He somehow fell over the past year from the media space, which is understandable, because he was on the reconstruction. Work was done there. And the journalists about him stopped writing and talking. But, my friends, in June of this year it was again launched. It began work actively, for two months already. I will remind you that the Large Hadron Collider is such an accelerator of particles and their collider, the collider (hence the word "collision"). It is built on the border of Switzerland and France near Geneva, is part of CERN, the European Center for Nuclear Research. And Russia and the US also work there.
N.Asadov
"It looks like a big underground pipe."
E. Bykovsky
- A giant bagel that runs under the border. There were a lot of significant discoveries, including the famous Higgs boson in 2012, the so-called divine particle that filled the last gaping void in the physical Standard Model.
But this very Standard Model, which is now accepted by virtually all physicists anyway, it does not explain a number of important phenomena. For example, particles that transfer gravitational interaction (graviton) are unknown, the origin of dark matter, dark energy is not clear. In general, there is still a lot of questions. Therefore, physicists are looking for new particles at the collider, which may be carriers of new interactions. And we learn a lot of interesting new things about the structure of the world.
There is now a strong power up to 13 TeV instead of 7. Therefore, we hope for new discoveries. But what discoveries it will be, I will not tell you, because I'm not a physicist. And for this, we turned to Academician Rubakov Valery Anatolyevich, the chief scientist of the Department of Theoretical Physics and Nuclear Research of the Russian Academy of Sciences.
N.Asadov
- Yes. Egor wrote an interview specially for our program. Let's listen.
E. Bykovsky
- In June, the Large Hadron Collider again started working. And we would like to understand what goals are being pursued by the researchers who work on it, in connection with the fact that there are still some unresolved questions in the physics of elementary particles and, in general, in fundamental physics. Part of them, he must, apparently, solve. What are these questions, and how will it solve them, during what time should we expect?
V. Rubakov
- You know, there are two circles of questions. One set of questions relates to the dissatisfaction of the existing theory of elementary particles, the so-called Standard Model. It does not have problems, but internal contradictions do not exist, but there is some discomfort. She looks extremely artificial. And it is quite possible to expect, and there are theoretical considerations on this subject, that this Standard Model should be supplemented, included in a more general, more beautiful, probably, and more plausible theory. The new field theory, of course, is all field theory. But in some more natural scheme.
Considerations based on actual dimensions lead to the fact that the characteristic scale of the energies of this new theory, if all right theorists think, should be served by Teve or the Tev pair. This is the energy region that is available for study at the Large Hadron Collider. Now what exactly is happening on this scale? How many theorists, so many opinions.
Now the situation is very interesting in the physics of elementary particles. The era of predictable discoveries has been the last 30 years, if not more, maybe 40. Now everyone hopes for discoveries, but they are not very predictable.
E. Bykovsky
"I was just asking about this, because the Higgs boson was predicted." And what is predicted now? Or nothing?
V. Rubakov
- Theorists predict a lot of things. One theorist predicts one, another theorist predicts another. There is, for example, the idea of so-called supersymmetry. This is a broad symmetry that leads to the existence of an entirely new class of elementary particles. Is this an idea or is it wrong? Unknown. There is an idea that elementary particles, at least some of them, are not really elementary, but are compound in some sense. That is, they are made of smaller bricks. Too right or wrong, no one knows. There are many different other considerations right up to the very exotic that our space is not even three-dimensional at all, but there are more dimensions in it. We have not seen them yet. And so on.
There are many thoughts on this subject, predictions. Which of them will be confirmed is hard to say. And, maybe, there will be new discoveries, which will absolutely not fit into any theoretical proposed schemes. We will have to come up with explanations for them, come up with a new theoretical scheme.
E. Bykovsky
- And yet, if we say a little more specifically about those discrepancies, incomprehensibilities that
E. Bykovsky
- For a long time. He somehow fell over the past year from the media space, which is understandable, because he was on the reconstruction. Work was done there. And the journalists about him stopped writing and talking. But, my friends, in June of this year it was again launched. It began work actively, for two months already. I will remind you that the Large Hadron Collider is such an accelerator of particles and their collider, the collider (hence the word "collision"). It is built on the border of Switzerland and France near Geneva, is part of CERN, the European Center for Nuclear Research. And Russia and the US also work there.
N.Asadov
"It looks like a big underground pipe."
E. Bykovsky
- A giant bagel that runs under the border. There were a lot of significant discoveries, including the famous Higgs boson in 2012, the so-called divine particle that filled the last gaping void in the physical Standard Model.
But this very Standard Model, which is now accepted by virtually all physicists anyway, it does not explain a number of important phenomena. For example, particles that transfer gravitational interaction (graviton) are unknown, the origin of dark matter, dark energy is not clear. In general, there is still a lot of questions. Therefore, physicists are looking for new particles at the collider, which may be carriers of new interactions. And we learn a lot of interesting new things about the structure of the world.
There is now a strong power up to 13 TeV instead of 7. Therefore, we hope for new discoveries. But what discoveries it will be, I will not tell you, because I'm not a physicist. And for this, we turned to Academician Rubakov Valery Anatolyevich, the chief scientist of the Department of Theoretical Physics and Nuclear Research of the Russian Academy of Sciences.
N.Asadov
- Yes. Egor wrote an interview specially for our program. Let's listen.
E. Bykovsky
- In June, the Large Hadron Collider again started working. And we would like to understand what goals are being pursued by the researchers who work on it, in connection with the fact that there are still some unresolved questions in the physics of elementary particles and, in general, in fundamental physics. Part of them, he must, apparently, solve. What are these questions, and how will it solve them, during what time should we expect?
V. Rubakov
- You know, there are two circles of questions. One set of questions relates to the dissatisfaction of the existing theory of elementary particles, the so-called Standard Model. It does not have problems, but internal contradictions do not exist, but there is some discomfort. She looks extremely artificial. And it is quite possible to expect, and there are theoretical considerations on this subject, that this Standard Model should be supplemented, included in a more general, more beautiful, probably, and more plausible theory. The new field theory, of course, is all field theory. But in some more natural scheme.
Considerations based on actual dimensions lead to the fact that the characteristic scale of the energies of this new theory, if all right theorists think, should be served by Teve or the Tev pair. This is the energy region that is available for study at the Large Hadron Collider. Now what exactly is happening on this scale? How many theorists, so many opinions.
Now the situation is very interesting in the physics of elementary particles. The era of predictable discoveries has been the last 30 years, if not more, maybe 40. Now everyone hopes for discoveries, but they are not very predictable.
E. Bykovsky
"I was just asking about this, because the Higgs boson was predicted." And what is predicted now? Or nothing?
V. Rubakov
- Theorists predict a lot of things. One theorist predicts one, another theorist predicts another. There is, for example, the idea of so-called supersymmetry. This is a broad symmetry that leads to the existence of an entirely new class of elementary particles. Is this an idea or is it wrong? Unknown. There is an idea that elementary particles, at least some of them, are not really elementary, but are compound in some sense. That is, they are made of smaller bricks. Too right or wrong, no one knows. There are many different other considerations right up to the very exotic that our space is not even three-dimensional at all, but there are more dimensions in it. We have not seen them yet. And so on.
There are many thoughts on this subject, predictions. Which of them will be confirmed is hard to say. And, maybe, there will be new discoveries, which will absolutely not fit into any theoretical proposed schemes. We will have to come up with explanations for them, come up with a new theoretical scheme.
E. Bykovsky
- And yet, if we say a little more specifically about those discrepancies, incomprehensibilities that