Ни капли удачи, ни доли сомнения.
Все те, кто был избран, лежали в пыли.
Никто не готов был упасть на колени,
Они удержались, а мы не смогли.
На старых балконах лежали все грёзы.
Не стоило нам вспоминать кто есть кто.
Но им не пришлось вытирать с лица слёзы, в отчаянии верить, что нам всё равно.
Уходят трамваи, стареют их лица, исчезнет и кровь на холодном снегу.
Ведь самому Богу не может и сниться, что им всё под силу, а я не смогу.
Со старых балконов ушли силуэты,
Оставила их в одиночестве ночь.
Надеюсь, что всё будет лучше однажды, что сможешь и ты мне когда-то помочь.
И будучи верной ты мне не позволишь
проснуться средь ночи в холодном поту.
Ты будешь поблизости, будешь мне другом.
Тогда я сдержусь, и тогда я смогу.
Not a drop of luck, no share of doubt.
All those who were elected lay in the dust.
No one was ready to fall on his knees,
They resist, but we could not.
On the old balconies lay all the dreams.
It was not worth us remembering who is who.
But they did not have to wipe the tears from their faces, in desperation to believe that we do not care.
Trams are leaving, their faces are aging, and blood will disappear on the cold snow.
After all, God himself cannot even dream that they can do anything, but I cannot.
Silhouettes left from old balconies,
Left them alone the night.
I hope that everything will be better once, that you can and you will help me sometime.
And being faithful you will not let me
wake up in the middle of the night in a cold sweat.
You will be nearby, you will be my friend.
Then I restrain myself, and then I can.