В этом стихотворении Лермонтов противопоставляет свой патриотизм патриотизму официальному, казённому. Он заявляет о своей кровной связи с русской, родной ему природой, с русским народом, "горестями и радостями его жизни. Свою любовь к родине Лермонтов называет «странной» потому, что он любит в своей стране народ, природу, но ненавидит «страну господ», самодержавно-крепостническую, официальную Россию. Именно таким был патриотизм Лермонтова и Радищева, Грибоедова и Пушкина, современников поэта — Белинского и Герцена и последующего поколения — революционеров-демократов 60-х годов XIX века Чернышевского и Добролюбова.
В стихотворении Лермонтова «Родина» Добролюбов находил полное выражение такого истинного патриотизма. Он писал:
«Лермонтов... обладал, конечно, громадным талантом и, умевши рано постичь недостатки современного общества, умел понять и то, что спасение от этого ложного пути находится только в народе. Доказательством служит его удивительное стихотворение «Родина», в котором он понимает любовь к отечеству истинно, свято и разумно. Он говорит:
Люблю отчизну я, но странною любовью; Не победит её рассудок мой, Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни тёмной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.
Что же любит этот поэт, равнодушный и к воинской славе, и к величавому покою государства, и даже к преданьям тёмной старины, записанным смиренными иноками-летописцами?.. Вот что он любит:
Просёлочным путём люблю скакать в телеге... И т. д.
Полнейшего выражения чистой любви к народу, гуманнейшего взгляда на его жизнь нельзя и требовать от русского поэта».
Высокий патриотизм Лермонтова прекрасно раскрывается в этом небольшом стихотворении, написанном так задушевно.
В реалистической лирике Лермонтов достигает большого художественного мастерства.
Стихотворный язык Лермонтова-реалиста сохраняет присущую его ранним, романтическим стихотворениям выразительность. Лермонтов не отказывается от широкого использования эпитетов, отражающих душевные переживания, от взволнованной речи, насыщенной вопросительными и восклицательными предложениями. Но он меньше применяет метафор, особенно развёрнутых. Его стих становится проще, живее, достигает естественной непринуждённой разговорной речи. У Лермонтова появляются повествовательные стихотворения: «Три пальмы», «Дары Терека», «Спор».
Шире использует Лермонтов ритмические возможности русского стиха. Он начинает чаще применять трёхсложные размеры (дактиль, анапест, амфибрахий, допускает чередование амфибрахия с анапестом). Так, например, в стихотворении «Русалка» (1836):
Русалка плыла по реке голубой, Озаряема полной луной...
первый стих — амфибрахий, второй — анапест. Создаёт Лермонтов и нового типа строфы. В стихотворении «Бородино» он применяет семистрочную строфу с своеобразной рифмовкой (аабвввб).
In this poem, Lermontov opposes his patriotism to patriotism official, official. Lermontov calls his blood relationship with Russian, native nature, the Russian people, "sorrows and joys of his life" "strange" because he loves in his country the people, nature, but hates "the country of the Lords "This was the patriotism of Lermontov and Radishchev, Griboyedov and Pushkin, the contemporaries of the poet Belinsky and Herzen, and the next generation of the revolutionary democrats of the 1860s, Chernyshevsky and Dobrolyubov.
In Lermontov's poem "Homeland" Dobrolyubov found the full expression of such true patriotism. He wrote:
"Lermontov ... of course possessed tremendous talent and, knowing how early to comprehend the shortcomings of modern society, knew how to understand that salvation from this false path lies only among the people. The proof is his amazing poem "Homeland", in which he understands the love for the fatherland is true, holy and reasonable. He says:
I love my homeland, but with strange love; My intellect will not win, No fame, bought with blood,
Neither full of proud peace of mind,
Neither dark antiquities are treasured legends
Do not stir in me a pleasant dream.
What does this poet like, indifferent to military glory, and to the great peace of the state, and even to the traditions of dark antiquity written by humble monks-chroniclers? ... That's what he likes:
Through the back roads I love jumping in a cart ... And so on.
The fullest expression of pure love for the people, the humane view of his life can not be demanded from the Russian poet. "
The high patriotism of Lermontov is beautifully revealed in this small poem, written so sincerely.
In realistic lyrics Lermontov achieves great artistic skill.
The poetic language of Lermontov-realist retains the expressiveness inherent in his early, romantic poems. Lermontov does not refuse to make extensive use of epithets that reflect emotional experiences, from an agitated speech full of interrogative and exclamatory sentences. But he uses less metaphors, especially unfolded ones. His verse becomes simpler, livelier, reaches a natural, informal spoken language. Lermontov, there are narrative poems: "Three Palms", "Terek Gifts", "Dispute."
More widely uses Lermontov rhythmic possibilities of Russian verse. He begins to use trisyllabic dimensions more often (dactyl, anapest, amphibrachia, admits the alternation of amphibrachium with anapestos). For example, in the poem "The Mermaid" (1836):
The mermaid swam along the blue river, Illuminated with a full moon ...
The first verse is amphibrachium, the second - anapaest. Creates Lermontov and a new type of stanza. In the poem "Borodino" he uses a seven-line stanza with a peculiar rhyme (aabvvb).