Текст песни Один в Минусе - Аллен Гинзберг
Просмотров
191
1 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Один в Минусе - Аллен Гинзберг, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Аллен Гинзберг "Мое печальное я"
Порой, когда глаза мои краснеют,
я забираюсь на крышу небоскреба "Эр-Си-Эй"
и смотрю на мой мир, Манхэттен -
мои дома, улицы - очевидцы моих похождений,
мансарды, диваны, квартиры без горячей воды
- там, на Пятой авеню, её я тоже имею в виду,
с муравьями автомобилей, желтыми такси,
пешеходами величиной с шерстинку -
Панорама мостов, восход над механикой Бруклина,
закат над Нью-Джерси, где я родился,
и Патерсоном, где я играл с муравьями -
мои недавние любовники на 15-ой улице,
мои любовники на Нижнем Ист-Сайде,
мои некогда громкие похождения на Бронксе,
вдали -
тропинки пересекаются на невидимых улицах
моя жизнь подытоживается, мои отлучки
и восторги в Гарлеме -
солнце светит на все, чем я завладел
одним взглядом отсюда до горизонта,
до последней моей бесконечности -
там, где вода океана.
Грустный,
вхожу я в лифт
и спускаюсь в раздумье
и бреду тротуаром, вглядываясь во все людские
ветровые стекла и лица,
ищу того, кто может любить,
и останавливаюсь, ошеломленный,
перед витриной с автомобилями,
стою, уйдя в себя, созерцаю,
а сзади меня
по Пятой авеню движутся автомобили,
ожидая мгновенья, когда...
Пора домой приготовить ужин дослушать радио
романтические известия о войне
... всё движение остановится.
Я иду по безвременью, испытывая тоску жизни,
нежность сочится сквозь здания,
мои пальцы ощупывают лицо реальности,
по моему собственному лицу, отраженному
в уличном зеркале, текут слезы - сумерки -
мне не хочется
ни конфет, ни духовного общения
под японскими абажурами -
Смятенный обступившими его картинами,
Человек пробирается по улице
мимо коробок, газет,
галстуков, дивных костюмов -
навстречу желанью.
Мужчины, женщины текут по тротуарам,
тикают красные огоньки, время торопится,
машины торопятся -
и все эти пересекающиеся улицы
и авеню,
гудящие, бесконечные,
ведут сквозь спазмы заторов,
крики и скрежет машин
мучительным путем
за город, к кладбищу,
к тишине
на смертном одре или на горной вершине,
которую я однажды увидел,
которой я не достиг
и не достигну в будущем,
когда исчезнет весь тот Манхэттен, который я только что видел.
Порой, когда глаза мои краснеют,
я забираюсь на крышу небоскреба "Эр-Си-Эй"
и смотрю на мой мир, Манхэттен -
мои дома, улицы - очевидцы моих похождений,
мансарды, диваны, квартиры без горячей воды
- там, на Пятой авеню, её я тоже имею в виду,
с муравьями автомобилей, желтыми такси,
пешеходами величиной с шерстинку -
Панорама мостов, восход над механикой Бруклина,
закат над Нью-Джерси, где я родился,
и Патерсоном, где я играл с муравьями -
мои недавние любовники на 15-ой улице,
мои любовники на Нижнем Ист-Сайде,
мои некогда громкие похождения на Бронксе,
вдали -
тропинки пересекаются на невидимых улицах
моя жизнь подытоживается, мои отлучки
и восторги в Гарлеме -
солнце светит на все, чем я завладел
одним взглядом отсюда до горизонта,
до последней моей бесконечности -
там, где вода океана.
Грустный,
вхожу я в лифт
и спускаюсь в раздумье
и бреду тротуаром, вглядываясь во все людские
ветровые стекла и лица,
ищу того, кто может любить,
и останавливаюсь, ошеломленный,
перед витриной с автомобилями,
стою, уйдя в себя, созерцаю,
а сзади меня
по Пятой авеню движутся автомобили,
ожидая мгновенья, когда...
Пора домой приготовить ужин дослушать радио
романтические известия о войне
... всё движение остановится.
Я иду по безвременью, испытывая тоску жизни,
нежность сочится сквозь здания,
мои пальцы ощупывают лицо реальности,
по моему собственному лицу, отраженному
в уличном зеркале, текут слезы - сумерки -
мне не хочется
ни конфет, ни духовного общения
под японскими абажурами -
Смятенный обступившими его картинами,
Человек пробирается по улице
мимо коробок, газет,
галстуков, дивных костюмов -
навстречу желанью.
Мужчины, женщины текут по тротуарам,
тикают красные огоньки, время торопится,
машины торопятся -
и все эти пересекающиеся улицы
и авеню,
гудящие, бесконечные,
ведут сквозь спазмы заторов,
крики и скрежет машин
мучительным путем
за город, к кладбищу,
к тишине
на смертном одре или на горной вершине,
которую я однажды увидел,
которой я не достиг
и не достигну в будущем,
когда исчезнет весь тот Манхэттен, который я только что видел.
Allen Ginsberg & quot; My sad I & quot;
Sometimes, when my eyes turn red,
I climb onto the roof of a skyscraper & quot; ERC & quot;
and look at my world, Manhattan -
my houses, streets - eyewitnesses of my adventures,
attics, sofas, apartments without hot water
- there, on Fifth Avenue, I also have it in mind,
with ants cars, yellow taxis,
pedestrians the size of a wool -
Panorama of bridges, sunrise over the mechanics of Brooklyn,
sunset over New Jersey, where I was born,
and Paterson, where I played with ants -
My recent lovers on the 15th street,
my lovers on the Lower East Side,
My once-high-profile adventures on the Bronx,
in the distance -
the paths intersect in invisible streets
my life is summed up, my absence
and delights in Harlem -
the sun shines on everything I have taken hold of
one glance from here to the horizon,
up to my last infinity -
there, where the ocean water.
Sad,
I enter the elevator
and go down in thought
and delirious sidewalk, looking at all human
windshields and faces,
looking for someone who can love,
and I stop, stunned,
Before the showcase with cars,
I stand, I go into myself, I contemplate,
and behind me
on Fifth Avenue cars are moving,
waiting for the moment when ...
It's time to get home dinner to listen to the radio
romantic news about the war
... the whole movement will stop.
I walk in the timeless, experiencing the longing of life,
tenderness oozes through the buildings,
My fingers feel the face of reality,
in my own face, reflected
in the street mirror, tears flow - twilight -
I do not want to
no sweets, no spiritual communication
under Japanese lampshades -
Confused by the paintings that surrounded him,
A man makes his way along the street
past boxes, newspapers,
ties, wonderful costumes -
towards the desire.
Men, women flow along the sidewalks,
red lights are ticking, time is rushing,
cars are in a hurry -
and all these intersecting streets
and avenues,
buzzing, endless,
lead through spasms of congestion,
screams and screeching machines
painfully
beyond the city, to the cemetery,
to silence
on his deathbed or on a mountain peak,
which I once saw,
which I did not reach
and will not be achieved in the future,
when all that Manhattan I just saw will disappear.
Sometimes, when my eyes turn red,
I climb onto the roof of a skyscraper & quot; ERC & quot;
and look at my world, Manhattan -
my houses, streets - eyewitnesses of my adventures,
attics, sofas, apartments without hot water
- there, on Fifth Avenue, I also have it in mind,
with ants cars, yellow taxis,
pedestrians the size of a wool -
Panorama of bridges, sunrise over the mechanics of Brooklyn,
sunset over New Jersey, where I was born,
and Paterson, where I played with ants -
My recent lovers on the 15th street,
my lovers on the Lower East Side,
My once-high-profile adventures on the Bronx,
in the distance -
the paths intersect in invisible streets
my life is summed up, my absence
and delights in Harlem -
the sun shines on everything I have taken hold of
one glance from here to the horizon,
up to my last infinity -
there, where the ocean water.
Sad,
I enter the elevator
and go down in thought
and delirious sidewalk, looking at all human
windshields and faces,
looking for someone who can love,
and I stop, stunned,
Before the showcase with cars,
I stand, I go into myself, I contemplate,
and behind me
on Fifth Avenue cars are moving,
waiting for the moment when ...
It's time to get home dinner to listen to the radio
romantic news about the war
... the whole movement will stop.
I walk in the timeless, experiencing the longing of life,
tenderness oozes through the buildings,
My fingers feel the face of reality,
in my own face, reflected
in the street mirror, tears flow - twilight -
I do not want to
no sweets, no spiritual communication
under Japanese lampshades -
Confused by the paintings that surrounded him,
A man makes his way along the street
past boxes, newspapers,
ties, wonderful costumes -
towards the desire.
Men, women flow along the sidewalks,
red lights are ticking, time is rushing,
cars are in a hurry -
and all these intersecting streets
and avenues,
buzzing, endless,
lead through spasms of congestion,
screams and screeching machines
painfully
beyond the city, to the cemetery,
to silence
on his deathbed or on a mountain peak,
which I once saw,
which I did not reach
and will not be achieved in the future,
when all that Manhattan I just saw will disappear.