- Передай записку, - прошу парня в белой бейсболке.
Моя станция, Сокольники...
Не протолкнуться.
Вместе едем от улицы
Подбельского. -
Прочитала. Сейчас ответит.
Следующая станция - Красносельская.
Отче наш, призри с небеси,
теперь наверняка от меня что-то требуется - огласи.
Я - зерно, прошедшее сто слоев, тысячу сит,
взойду в любой земле, в асфальте, в глине, в грязи.
Выходит.
- Какая это цифра? Девять?
- Восемь. -
Услышал ее голос
первый раз.
Вагон
высыпался вон,
меня толкнул кто-то.
Следующая - Красные ворота.
Отче наш, призри с небеси,
теперь наверняка от меня что-то требуется - огласи.
Я - зерно, прошедшее сто слоев, тысячу сит,
взойду в любой земле, в асфальте, в глине, в грязи.
Хлопок.
Вагон дернуло
куда-то вбок,
и у меня лицо
разбросано как линий схема.
По полу кровь ползет.
Мне везет.
Я сел справа от двери, а не слева.
Отче наш, иже еси на небеси,
теперь наверняка от меня что-то требуется - огласи.
Я - зерно, прошедшее сто слоев, тысячу сит,
взойду в любой земле, в асфальте, в глине, в грязи.
"Pass the note," I ask the guy in the white baseball cap.
My station, Sokolniki ...
Do not push through.
Together we go from the street
Podbelsky. -
Read. Now he will answer.
The next station is Krasnoselskaya.
Our Father, castigate from heaven,
now for sure something is required of me - say it.
I am a grain that has passed a hundred layers, a thousand sieves,
I will ascend in any land, in asphalt, in clay, in mud.
It turns out.
- What is this figure? Nine?
- Eight. -
Heard her voice
first time.
Railway carriage
sleep out,
someone pushed me.
Next is the Red Gate.
Our Father, castigate from heaven,
now for sure something is required of me - say it.
I am a grain that has passed a hundred layers, a thousand sieves,
I will ascend in any land, in asphalt, in clay, in mud.
Cotton.
The car jerked
somewhere sideways,
and my face
scattered as a line diagram.
The blood crawls on the floor.
I'm lucky.
I sat down to the right of the door, not to my left.
Our Father, who art in heaven,
now for sure something is required of me - say it.
I am a grain that has passed a hundred layers, a thousand sieves,
I will ascend in any land, in asphalt, in clay, in mud.