поется о коне, который будто не зная узды, скачет и скачет в даль – без конца. И где бы он ни поставил его хозяин – джигит свою юрту - он всегда видит перед собой небо и горы, и степи и леса, но еще что - то великое и неясное вдали, к которому он рвется, но не может его достичь, вечно кочуя и видя перед собой ту же даль. Он как бы прозревает в звуках, то, что не может выразить в словах- и поет песню скрытой мужской боли, в которой зарождается еще никем, неизведанная радость. К нему как бы возвращаются его мать и отец, те кого уже нет с ним, но прежде всего – особое свежее чувство нового.
it is sung about a horse, which, as if not knowing the bridle, gallops and gallops into the distance - without end. And wherever he puts his master - the horseman his yurt - he always sees the sky and mountains, and steppes and forests in front of him, but still something great and unclear in the distance, to which he strives, but cannot reach it, always roaming and seeing the same distance in front of you. He seems to see in the sounds, that which he cannot express in words, and sings the song of hidden male pain, in which no one else arises, an unknown joy. His mother and father seem to return to him, those who are no longer with him, but above all - a special fresh feeling of the new.