Когда в дырявых башмаках, пройдя две сотни лье,
Я вышел к площади и думал сесть на паперть,
Чтоб из карманов парижан платить за ужин и жилье -
Я поднял голову, и был сражен ей насмерть.
Я даже рот раскрыл, поскольку забурлила кровь,
Я даже наземь сел: я был неосторожен!
Она срывала все замки у слова древего "любовь",
И в сердце мне вошла, как в кожаные ножны.
Она парила в небесах,
Она смотрела ласково
С улыбкой на немых устах -
Химера Нотр-Дамская.
Когда с товарищами я ходил в ночной налет,
Когда живыми выходили мы из битвы,
Когда в карманах пела медь, и отдалялся эшафот,
Лишь ей одной я посвящал свои молитвы.
Но раз усатый господин меня застиг впотьмах,
И мы сразились с ним у старого собора.
Я только раз взглянул наверх, но это был неверный шаг -
Я вдруг упал и услыхал: "Держите вора!"
Она ловила лунный свет,
Она была изменчива -
Несущая мне сотни бед,
Химера бессердечная.
Пока неделя за неделею в тюрьме неслась,
И приближался срок отправки на галеры,
Я на нее смотрел в окно, к железным прутьям прислонясь,
И говорил себе: "Любовь моя - химера."
Но даже в сказочных морях такой красотки нет,
И даже в Африке не знал бы я покоя,
Скучней нормандского коровника казался Новый Свет,
И потому я деру дал из-под конвоя.
Она летела впереди
И вывела к своим стопам
С душою демона в груди -
Химера с крыши Нотр-Дам.
И потому я в этот город возвращаюсь вновь,
С пустым карманом и в разорванной рубахе.
Сюда влечет меня судьба, и здесь живет моя любовь,
И обе вместе довели меня до плахи.
И вот стою с петлей на шее, и смотрю наверх,
Служа бродягам поучительным примером.
А сверху смотрит на меня и еле сдерживает смех,
И скалит зубы Нотр-Дамская химера.
Когда в аду, как всякий вор,
Я душу Сатане отдам,
Польет смолою мой костер
Химера с крыши Нотр-Дам.
When in holey shoes, after passing two hundred leagues,
I went to the square and thought to sit on the porch,
So that from the pockets of Parisians to pay for dinner and housing -
I raised my head and was struck to death.
I even opened my mouth as the blood began to bubble,
I even sat down: I was careless!
She tore all the locks from the word "love",
And in my heart came in, like a leather sheath.
She soared in the sky,
She looked affectionately
With a smile on my lips -
Chimera of Notre-Damascus.
When with comrades I went to night raid,
When we came out alive from the battle,
When copper was singing in my pockets, and the scaffold was moving away,
I devoted only my prayers to her alone.
But once the mustachioed gentleman caught me in the dark,
And we fought with him at the old cathedral.
I just looked up, but it was a wrong step -
I suddenly fell and heard: "Keep the thief!"
She was catching the moonlight,
She was changeable -
Carrying me hundreds of troubles,
Chimera is heartless.
While week after week in prison was raging,
And the deadline for sending to the galleys was approaching,
I looked at her through the window, leaning against the iron bars,
And he said to himself: "My love is a chimera."
But even in fairy-tale seas there is no such beauty,
And even in Africa I would not have known peace,
The New World seemed to be more boring than the Norman cowshed,
And so I gave the horse out of the convoy.
She flew ahead
And brought to her feet
With the soul of the demon in the chest -
Chimera from the roof of Notre Dame.
And so I return to this city again,
With an empty pocket and a tattered shirt.
This brings me to fate, and here lives my love,
And they both brought me to the scaffold.
And now I stand with a noose around my neck, and I look up,
Serving vagabonds is an instructive example.
And from above he looks at me and barely restrains laughter,
And the teeth of Notre-Damascus chimaera.
When in hell, like any thief,
I will give my soul to Satan,
I'll water my fire
Chimera from the roof of Notre Dame.