Текст песни Листомиров - Если будешь стрелять
Просмотров
371
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Листомиров - Если будешь стрелять, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Если будешь стрелять, то, пожалуйста, целься в голову –
Моё сердце уже не пробить ни единым выстрелом.
Я под шквальным огнём из любви и из боли выстоял,
Мне давно не страшны ни свинец, ни стекло, ни олово.
Меня били плетьми, убивали под гильотинами,
Как котёнка топили в зеленых болотных заводях.
Я вставал каждый раз, сплюнув мокрую тину, и
Наблюдал за сиянием Веги на юго-западе.
В прошлый раз кто-то мне, улыбаясь, ножом по печени,
В позапрошлый – я сам, алкоголь, темнота, наркотики.
Но мерцал Орион, словно ландыши подвенечные,
И комета неслась серебристо-слепящим дротиком.
Ещё были дворы, перекрёстки, визг шин, аварии.
(Как же громко ломаются косточки позвоночника!)
Просыпался Дракон где-то в северном полушарии
И лакал Млечный Путь, словно звонкую нить источника.
Помню чьи-то клыки, помню лес с золотыми листьями.
(До чего же смешно умирать на глазах у осени!)
Помню вой Гончих псов, помню Зверя с глазами рысьими,
Помню, как в октябре мне на шею петлю набросили.
Сколько было смертей, сосчитать уже не получится.
Но я каждую помню отчетливо до безумия,
Потому как они – все сегодня мои попутчицы,
Все стоят за спиной, молодые и острозубые.
Колыбельная тьмы нынче арфой звучит эоловой,
Тяжесть неба висит здесь ещё со времён Овидия.
Если будешь стрелять, то, пожалуйста, целься в голову –
Чтобы эти глаза никогда больше звёзд не видели.
Моё сердце уже не пробить ни единым выстрелом.
Я под шквальным огнём из любви и из боли выстоял,
Мне давно не страшны ни свинец, ни стекло, ни олово.
Меня били плетьми, убивали под гильотинами,
Как котёнка топили в зеленых болотных заводях.
Я вставал каждый раз, сплюнув мокрую тину, и
Наблюдал за сиянием Веги на юго-западе.
В прошлый раз кто-то мне, улыбаясь, ножом по печени,
В позапрошлый – я сам, алкоголь, темнота, наркотики.
Но мерцал Орион, словно ландыши подвенечные,
И комета неслась серебристо-слепящим дротиком.
Ещё были дворы, перекрёстки, визг шин, аварии.
(Как же громко ломаются косточки позвоночника!)
Просыпался Дракон где-то в северном полушарии
И лакал Млечный Путь, словно звонкую нить источника.
Помню чьи-то клыки, помню лес с золотыми листьями.
(До чего же смешно умирать на глазах у осени!)
Помню вой Гончих псов, помню Зверя с глазами рысьими,
Помню, как в октябре мне на шею петлю набросили.
Сколько было смертей, сосчитать уже не получится.
Но я каждую помню отчетливо до безумия,
Потому как они – все сегодня мои попутчицы,
Все стоят за спиной, молодые и острозубые.
Колыбельная тьмы нынче арфой звучит эоловой,
Тяжесть неба висит здесь ещё со времён Овидия.
Если будешь стрелять, то, пожалуйста, целься в голову –
Чтобы эти глаза никогда больше звёзд не видели.
If you shoot, then please aim at the head -
My heart can no longer be pierced by a single shot.
I survived under heavy fire out of love and out of pain,
Neither lead, nor glass, nor tin have been afraid of me for a long time.
I was beaten, killed under the guillotines,
Like a kitten drowned in green marsh creeks.
I got up every time, spitting wet slime, and
Watched Vega's radiance in the southwest.
Last time, someone smiling at me with a knife through the liver,
The year before last - I myself, alcohol, darkness, drugs.
But Orion flickered, like wedding lilies of the valley,
And the comet rushed a silver-blinding dart.
There were still yards, intersections, screeching tires, accidents.
(How loudly the bones of the spine break!)
Dragon woke up somewhere in the northern hemisphere
And lapped the Milky Way, like a sonorous thread of a source.
I remember someone's fangs, I remember a forest with golden leaves.
(How funny it is to die before the eyes of autumn!)
I remember the howling of the Hounds of dogs, I remember the Beast with trot eyes,
I remember how in October a loop was thrown around my neck.
How many deaths were counted will not work.
But I remember each clearly to the point of madness,
Because they are all my fellow travelers today,
Everyone is behind, young and pointed.
The lullaby of darkness now harp sounds eolian,
The severity of the sky hangs here since the time of Ovid.
If you shoot, then please aim at the head -
So that these eyes never see the stars again.
My heart can no longer be pierced by a single shot.
I survived under heavy fire out of love and out of pain,
Neither lead, nor glass, nor tin have been afraid of me for a long time.
I was beaten, killed under the guillotines,
Like a kitten drowned in green marsh creeks.
I got up every time, spitting wet slime, and
Watched Vega's radiance in the southwest.
Last time, someone smiling at me with a knife through the liver,
The year before last - I myself, alcohol, darkness, drugs.
But Orion flickered, like wedding lilies of the valley,
And the comet rushed a silver-blinding dart.
There were still yards, intersections, screeching tires, accidents.
(How loudly the bones of the spine break!)
Dragon woke up somewhere in the northern hemisphere
And lapped the Milky Way, like a sonorous thread of a source.
I remember someone's fangs, I remember a forest with golden leaves.
(How funny it is to die before the eyes of autumn!)
I remember the howling of the Hounds of dogs, I remember the Beast with trot eyes,
I remember how in October a loop was thrown around my neck.
How many deaths were counted will not work.
But I remember each clearly to the point of madness,
Because they are all my fellow travelers today,
Everyone is behind, young and pointed.
The lullaby of darkness now harp sounds eolian,
The severity of the sky hangs here since the time of Ovid.
If you shoot, then please aim at the head -
So that these eyes never see the stars again.