однажды я шел по дороге отравленный ядом
и время со мною шагало рядом.
различные птенчики пели в кустах,
трава опускалась на разных местах.
могучее море как бранное поле, вдали
возвышалось.
мне разумеется плохо дышалось.
Я думал о том почему лишь глаголы
подвержены часу, минуте и году.
а дом лес и небо, как будто монголы,
от времени вдруг получили свободу.
и где бы я ни думал
и где бы я ни спал
я ничего не думал
я ничего не думал
никого не спал
ничего не думал
я думал и понял. Мы все это знаем.
что действие стало бессонным китаем,
что умерли действия, лежат мертвецами,
и мы их теперь украшаем венками.
Подвижность их ложь, их плотность обман,
их неживой поглощает туман.
Предметы как дети, что спят в колыбели.
Как звезды что на небе движутся еле.
Как сонные цветы беззвучно растут,
предметы как музыка, они стоят на месте.
Я остановился. Я подумал тут,
я не мог охватить умом нашествие всех новых бедствий.
и где бы я ни думал
и где бы я ни спал
я ничего не думал
я ничего не думал
никого не спал
ничег оне думал
I once walked along the road poisoned with poison
and time walked with me.
various chicks sang in the bushes,
the grass fell in different places.
the mighty sea is like a battlefield, in the distance
towered.
I was certainly not breathing well.
I thought about why only verbs
subject to hour, minute and year.
and the house is the forest and the sky, as if the Mongols,
from time to time they suddenly got freedom.
and wherever I think
and wherever I sleep
I didn't think anything
I didn't think anything
no one slept
thought nothing
I thought and understood. We all know that.
that the action has become a sleepless china,
that actions have died, they lie dead,
and we now decorate them with wreaths.
The mobility of their lies, their density of deception,
their inanimate is absorbed by fog.
Objects like babies sleeping in a cradle.
Like the stars in the sky are barely moving.
As sleepy flowers grow silently
objects like music, they stand still.
I stopped. I thought here
I could not comprehend with my mind the invasion of all new calamities.
and wherever I think
and wherever I sleep
I didn't think anything
I didn't think anything
no one slept
nothing one thought