Толстушка Мэри Энн была:
Так много ела и пила,
Что еле-еле проходила в двери.
То прямо на ходу спала,
То плакала и плакала,
А то визжала, как пила,
Ленивейшая в целом мире Мэри.
Чтоб слопать все, для Мэри Энн
Едва хватало перемен.
Спала на парте Мэри
Весь день по крайней мере,-
В берлогах так медведи спят и сонные тетери.
С ней у доски всегда беда:
Ни бэ ни мэ, ни нет ни да,
По сто ошибок делала в примере.
Но знала Мэри Энн всегда -
Кто где, кто с кем и кто куда,-
Ох, ябеда, ох, ябеда -
Противнейшая в целом мире Мэри!
Но в голове без перемен
У Мэри Энн, у Мэри Энн.
И если пела Мэри,
То все кругом немели,-
Слух музыкальный у нее - как у глухой тетери.
Fat Mary Ann was:
I ate and drank so much
What barely passed in the door.
She slept right on the move,
That cried and cried,
She screamed like a saw
The longest in the whole world is Mary.
To eat everything, for Mary Ann
Barely enough change.
Slept on Mary's desk
All day at least -
In the dens so bears sleep and sleepy Tether.
With her, the board is always in trouble:
Neither be neither me nor no yes
I made a hundred mistakes in the example.
But Mary Ann always knew -
Who where, who with whom and who where, -
Oh, sneak, oh, sneak -
Opponent Mary in the whole world!
But no change in my head
Mary Ann, Mary Ann.
And if Mary sang,
That all around became numb, -
Her musical ear is like a deaf teteri.