Lyrics Фридрих Ницше - Так говорил Заратустра. Часть 1. О трех превращениях

Три превращения духа называю я вам:
как дух становится верблюдом,
львом верблюд и, наконец,
ребенком становится лев.
Много трудного существует для духа, для духа сильного и выносливого,
который способен к глубокому почитанию:
ко всему тяжелому и самому трудному
стремится сила его.
Что есть тяжесть? --
вопрошает выносливый дух,
становится, как верблюд, на колени
и хочет, чтобы хорошенько навьючили его.
Что есть трудное? --
так вопрошает выносливый дух;
скажите, герои, чтобы взял я это на себя
и радовался силе своей.
Не значит ли это: унизиться, чтобы
заставить страдать свое высокомерие?
Заставить блистать свое безумие,
чтобы осмеять свою мудрость?
Или это значит: бежать от нашего дела,
когда оно празднует свою победу?
Подняться на высокие горы,
чтобы искусить искусителя?
Или это значит: питаться
желудями и травой познания
и ради истины терпеть голод души?
Или это значит: больным быть
и отослать утешителей
и заключить дружбу с глухими,
которые никогда не слышат,
чего ты хочешь?
Или это значит:
опуститься в грязную воду,
если это вода истины, и не гнать от себя
холодных лягушек и теплых жаб?
Или это значит: тех любить,
кто нас презирает,
и простирать руку привидению,
когда оно собирается пугать нас?
Все самое трудное
берет на себя выносливый дух:
подобно навьюченному верблюду,
который спешит в пустыню,
спешит и он в свою пустыню.
Но в самой уединенной пустыне
совершается второе превращение:
здесь львом становится дух,
свободу хочет он себе добыть
и господином быть
в своей собственной пустыне.
Своего последнего господина
ищет он себе здесь:
врагом хочет он стать ему,
и своему последнему богу,
ради победы он хочет бороться
с великим драконом.
Кто же этот великий дракон,
которого дух не хочет более
называть господином и богом?
"Ты должен" называется великий дракон.
Но дух льва говорит "я хочу".
Чешуйчатый зверь "ты должен",
искрясь золотыми искрами,
лежит ему на дороге,
и на каждой чешуе его блестит,
как золото, "ты должен!".
Тысячелетние ценности
блестят на этих чешуях, и так говорит
сильнейший из всех драконов:
"Ценности всех вещей блестят на мне".
"Все ценности уже созданы,
и каждая созданная ценность --
это я. Поистине,
"я хочу" не должно более существовать!" Так говорит дракон.
Братья мои,
к чему нужен лев в человеческом духе?
Чему не удовлетворяет вьючный зверь,
воздержный и почтительный?
Создавать новые ценности --
этого не может еще лев;
но создать себе свободу
для нового созидания --
это может сила льва.
Завоевать себе свободу
и священное Нет даже перед долгом --
для этого, братья мои, нужно стать львом.
Завоевать себе право
для новых ценностей --
это самое страшное завоевание для духа
выносливого и почтительного.
Поистине,
оно кажется ему грабежом
и делом хищного зверя.
Как свою святыню,
любил он когда-то "ты должен";
теперь ему надо видеть
даже в этой святыне произвол и мечту,
чтобы добыть себе свободу от любви своей:
нужно стать львом для этой добычи.
Но скажите, братья мои,
что может сделать ребенок,
чего не мог бы даже лев?
Почему хищный лев
должен стать еще ребенком?
Дитя есть невинность и забвение,
новое начинание, игра,
самокатящееся колесо,
начальное движение,
святое слово утверждения.
Да, для игры созидания, братья мои,
нужно святое слово утверждения:
своей воли хочет теперь дух,
свой мир находит потерявший мир.
Три превращения духа назвал я вам:
как дух стал верблюдом, львом верблюд и,
наконец, лев ребенком.
Так говорил Заратустра.
В тот раз остановился он в городе,
названном: Пестрая корова.