Над седой рекой ветер в облаке,
Шевелит траву у реки.
Я не то, чтоб слаб, я не робкий,
Да помрёшь в глуши от тоски.
Тишина слезой в душу капает,
Никого вокруг, хоть бы чёрт.
А придёт тоска криволапая
И меня с собой уведёт.
Утро за рекой, да не близко.
Говори, душа, не томись,
Что хотел найти, да не выискал.
Так и просидел свою жизнь.
Конь, а может, чёрт насмехается:
У реки копытом стучит.
Обернулась ночь серым зайцем
И душа дрожит без причин.
Проглочу печаль не солёную,
Пробегу по полю нагим,
Пропою я песню под клёнами
Про мою тоску у реки.
Эх, да кабы ночь не похожая
На других сто сотен таких!
Задрожит луна с кислой рожею,
Задрожат на дне пятаки!
Соберу судьбу по копеечкам,
Поменяю их на билет.
Станция моя не конечная:
Впереди ещё двадцать лет.
Above the gray river wind in the cloud,
Moves the grass by the river.
I'm not that weak, I'm not timid,
Yes you die in the wilderness from anguish.
Silence tears into the soul drips,
No one around, even if the devil.
And come the sadness Krivolapaya
And take me with me.
Morning across the river, but not close.
Speak, soul, do not be tormented
What I wanted to find, but did not find.
So I spent my life.
A horse, or maybe the devil mocks:
Knocking at the river hoof.
The night turned gray hare
And the soul trembles for no reason.
I swallow the sadness is not salty,
Naked across the field,
I'll sing a song under the maples
About my longing by the river.
Oh, yes if the night does not look like
On the other hundred hundred of these!
The moon will tremble with a sour mouth,
Pyataks will tremble at the bottom!
I will collect the fate of kopecks,
I'll change them for a ticket.
My station is not final:
There are still twenty years ahead.