Lyrics MoShkin - Владимир Ленский ч.6-12
Views
61
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference MoShkin - Владимир Ленский ч.6-12, and also a translation of a song with a video or clip.
Слова А.С.Пушкина
Музыка И.В.Мошкина
Владимир Ленский ч.6-12
VI
В свою деревню в ту же пору
Помещик новый прискакал
И столь же строгому разбору
В соседстве повод подавал:
По имени Владимир Ленской,
С душою прямо геттингенской,
Красавец, в полном цвете лет,
Поклонник Канта и поэт.
flute
Он из Германии туманной
Привез учености плоды:
Вольнолюбивые мечты,
Дух пылкий и довольно странный,
Всегда восторженную речь
И кудри черные до плеч.
VII
От хладного разврата света
Еще увянуть не успев,
Его душа была согрета
Приветом друга, лаской дев;
Он сердцем милый был невежда,
Его лелеяла надежда,
И мира новый блеск и шум
Еще пленяли юный ум.
Он забавлял мечтою сладкой
Сомненья сердца своего;
Цель жизни нашей для него
Была заманчивой загадкой,
Над ней он голову ломал
И чудеса подозревал.
guitar
IX
Негодованье, сожаленье,
Ко благу чистая любовь
И славы сладкое мученье
В нем рано волновали кровь.
Он с лирой странствовал на свете;
Под небом Шиллера и Гёте
Их поэтическим огнем
Душа воспламенилась в нем;
И муз возвышенных искусства,
Счастливец, он не постыдил:
Он в песнях гордо сохранил
Всегда возвышенные чувства,
Порывы девственной мечты
И прелесть важной простоты.
guitar
X
Он пел любовь, любви послушный,
И песнь его была ясна,
Как мысли девы простодушной,
Как сон младенца, как луна
В пустынях неба безмятежных,
Богиня тайн и вздохов нежных.
Он пел разлуку и печаль,
И нечто, и туманну даль,
И романтические розы;
Он пел те дальные страны,
Где долго в лоно тишины
Лились его живые слезы;
Он пел поблеклый жизни цвет
Без малого в осьмнадцать лет.
XI
В пустыне, где один Евгений
Мог оценить его дары,
Господ соседственных селений
Ему не нравились пиры;
Бежал он их беседы шумной.
Их разговор благоразумный
О сенокосе, о вине,
О псарне, о своей родне,
Конечно, не блистал ни чувством,
Ни поэтическим огнем,
Ни остротою, ни умом,
Ни общежития искусством;
Но разговор их милых жен
Гораздо меньше был умен.
XII
Богат, хорош собою, Ленский
Везде был принят как жених;
Таков обычай деревенский;
Все дочек прочили своих
За полурусского соседа;
Взойдет ли он, тотчас беседа
Заводит слово стороной
О скуке жизни холостой;
Зовут соседа к самовару,
А Дуня разливает чай;
Ей шепчут: "Дуня, примечай!"
Потом приносят и гитару:
И запищит она, бог мой!:
Приди в чертог ко мне златой!
Приди в чертог ко мне златой!
из рок-оперы "Евгений Онегин" 2 часть
Музыка И.В.Мошкина
Владимир Ленский ч.6-12
VI
В свою деревню в ту же пору
Помещик новый прискакал
И столь же строгому разбору
В соседстве повод подавал:
По имени Владимир Ленской,
С душою прямо геттингенской,
Красавец, в полном цвете лет,
Поклонник Канта и поэт.
flute
Он из Германии туманной
Привез учености плоды:
Вольнолюбивые мечты,
Дух пылкий и довольно странный,
Всегда восторженную речь
И кудри черные до плеч.
VII
От хладного разврата света
Еще увянуть не успев,
Его душа была согрета
Приветом друга, лаской дев;
Он сердцем милый был невежда,
Его лелеяла надежда,
И мира новый блеск и шум
Еще пленяли юный ум.
Он забавлял мечтою сладкой
Сомненья сердца своего;
Цель жизни нашей для него
Была заманчивой загадкой,
Над ней он голову ломал
И чудеса подозревал.
guitar
IX
Негодованье, сожаленье,
Ко благу чистая любовь
И славы сладкое мученье
В нем рано волновали кровь.
Он с лирой странствовал на свете;
Под небом Шиллера и Гёте
Их поэтическим огнем
Душа воспламенилась в нем;
И муз возвышенных искусства,
Счастливец, он не постыдил:
Он в песнях гордо сохранил
Всегда возвышенные чувства,
Порывы девственной мечты
И прелесть важной простоты.
guitar
X
Он пел любовь, любви послушный,
И песнь его была ясна,
Как мысли девы простодушной,
Как сон младенца, как луна
В пустынях неба безмятежных,
Богиня тайн и вздохов нежных.
Он пел разлуку и печаль,
И нечто, и туманну даль,
И романтические розы;
Он пел те дальные страны,
Где долго в лоно тишины
Лились его живые слезы;
Он пел поблеклый жизни цвет
Без малого в осьмнадцать лет.
XI
В пустыне, где один Евгений
Мог оценить его дары,
Господ соседственных селений
Ему не нравились пиры;
Бежал он их беседы шумной.
Их разговор благоразумный
О сенокосе, о вине,
О псарне, о своей родне,
Конечно, не блистал ни чувством,
Ни поэтическим огнем,
Ни остротою, ни умом,
Ни общежития искусством;
Но разговор их милых жен
Гораздо меньше был умен.
XII
Богат, хорош собою, Ленский
Везде был принят как жених;
Таков обычай деревенский;
Все дочек прочили своих
За полурусского соседа;
Взойдет ли он, тотчас беседа
Заводит слово стороной
О скуке жизни холостой;
Зовут соседа к самовару,
А Дуня разливает чай;
Ей шепчут: "Дуня, примечай!"
Потом приносят и гитару:
И запищит она, бог мой!:
Приди в чертог ко мне златой!
Приди в чертог ко мне златой!
из рок-оперы "Евгений Онегин" 2 часть
The words of Alexander Pushkin
Music by I.V. Moshkin
Vladimir Lensky part 6-12
VI
In his village at the same time
New landowner jumped
And just as rigorous parsing
In the neighborhood, the reason was:
By the name of Vladimir Lenskoy,
With the soul directly Göttingen,
Handsome, in full color,
A fan of Kant and a poet.
flute
He is from Germany foggy
Brings scholarship to the fruits:
Freedom-loving dreams,
The spirit is ardent and rather strange,
Always enthusiastic speech
And curls black to the shoulders.
VII
From cold whiteness of light
Even fade not having time,
His soul was warmed
A friend's friend, affection of the virgins;
He was an ignoramus in his heart,
He cherished hope,
And the world a new shine and noise
Still captivated by the young mind.
He amused me with a sweet dream
Doubt of his heart;
The purpose of our life for him
Was an enticing mystery,
Above it he was racking his brains
And he suspected miracles.
guitar
IX
Indignation, regret,
For the good of pure love
And glory sweet torment
Blood was too early in him.
He traveled with the lyre in the world;
Under the Skies of Schiller and Goethe
Their poetic fire
The soul ignited in it;
And the muses of sublime art,
Happy, he did not shame:
He in the songs proudly preserved
Always exalted feelings,
Gusts of a virgin dream
And the charm of an important simplicity.
guitar
X
He sang love, obedient love,
And his song was clear,
As the thoughts of a simple-minded virgin,
Like a baby's dream, like the moon
In the deserts of the serene,
Goddess of secrets and sighs of the tender.
He sang of separation and sorrow,
And something, and foggy distance,
And romantic roses;
He sang those distant countries,
Where for a long time in the bosom of silence
His living tears streamed;
He sang a faded life color
Small at the age of eighteen.
XI
In the desert, where one Eugene
Could appreciate his gifts,
The Lords of Neighboring Villages
He did not like the feasts;
He ran their conversation noisy.
Their conversation is sensible
About haymaking, about wine,
About the kennels, about his relatives,
Of course, I did not shine with a feeling,
Neither poetic fire,
Neither sharpness, nor mind,
No hostel art;
But the conversation of their lovely wives
Much less was smart.
XII
He is rich, handsome, Lensky
Everywhere he was received as a bridegroom;
This is the custom of the village;
All the daughters
For a half-Russian neighbor;
Will he rise, immediately the conversation
Turns the word on the side
About the boredom of life is single;
The neighbor's name is to the samovar,
And Dunya pours tea;
She whisper: "Dunya, note!"
Then they bring a guitar:
And she will cry, my God !:
Come to the palace to me zlatoy!
Come to the palace to me zlatoy!
from the rock opera "Eugene Onegin" part 2
Music by I.V. Moshkin
Vladimir Lensky part 6-12
VI
In his village at the same time
New landowner jumped
And just as rigorous parsing
In the neighborhood, the reason was:
By the name of Vladimir Lenskoy,
With the soul directly Göttingen,
Handsome, in full color,
A fan of Kant and a poet.
flute
He is from Germany foggy
Brings scholarship to the fruits:
Freedom-loving dreams,
The spirit is ardent and rather strange,
Always enthusiastic speech
And curls black to the shoulders.
VII
From cold whiteness of light
Even fade not having time,
His soul was warmed
A friend's friend, affection of the virgins;
He was an ignoramus in his heart,
He cherished hope,
And the world a new shine and noise
Still captivated by the young mind.
He amused me with a sweet dream
Doubt of his heart;
The purpose of our life for him
Was an enticing mystery,
Above it he was racking his brains
And he suspected miracles.
guitar
IX
Indignation, regret,
For the good of pure love
And glory sweet torment
Blood was too early in him.
He traveled with the lyre in the world;
Under the Skies of Schiller and Goethe
Their poetic fire
The soul ignited in it;
And the muses of sublime art,
Happy, he did not shame:
He in the songs proudly preserved
Always exalted feelings,
Gusts of a virgin dream
And the charm of an important simplicity.
guitar
X
He sang love, obedient love,
And his song was clear,
As the thoughts of a simple-minded virgin,
Like a baby's dream, like the moon
In the deserts of the serene,
Goddess of secrets and sighs of the tender.
He sang of separation and sorrow,
And something, and foggy distance,
And romantic roses;
He sang those distant countries,
Where for a long time in the bosom of silence
His living tears streamed;
He sang a faded life color
Small at the age of eighteen.
XI
In the desert, where one Eugene
Could appreciate his gifts,
The Lords of Neighboring Villages
He did not like the feasts;
He ran their conversation noisy.
Their conversation is sensible
About haymaking, about wine,
About the kennels, about his relatives,
Of course, I did not shine with a feeling,
Neither poetic fire,
Neither sharpness, nor mind,
No hostel art;
But the conversation of their lovely wives
Much less was smart.
XII
He is rich, handsome, Lensky
Everywhere he was received as a bridegroom;
This is the custom of the village;
All the daughters
For a half-Russian neighbor;
Will he rise, immediately the conversation
Turns the word on the side
About the boredom of life is single;
The neighbor's name is to the samovar,
And Dunya pours tea;
She whisper: "Dunya, note!"
Then they bring a guitar:
And she will cry, my God !:
Come to the palace to me zlatoy!
Come to the palace to me zlatoy!
from the rock opera "Eugene Onegin" part 2