Lyrics Ernst Busch - Das Lied vom SA-Mann
Views
65
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Ernst Busch - Das Lied vom SA-Mann, and also a translation of a song with a video or clip.
Als mir der Magen knurrte, schlief ich
Vor Hunger ein.
Da hört ich sie ins Ohr mir
Deutschland erwache! schrein.
Da sah ich viele marschieren
Sie sagten: ins dritte Reich.
Ich hatte nichts zu verlieren
Ich lief mit, wohin war mir gleich.
Als ich marschierte, marschierte
Neben mir ein dicker Bauch
Und als ich „Brot und Arbeit“ schrie
Da schrie der Dicke das auch.
Ich wollte nach links marschieren
Nach rechts marschierte er
Da ließ ich mich kommandieren
Und lief blind hinterher.
Und die da Hunger hatten
Marschierten matt und bleich
Zusammen mit den Satten
In irgendein drittes Reich.
Sie gaben mir einen Revolver
Sie sagten: Schieß auf unsern Feind!
Und als ich auf ihren Feind schoß
Da war mein Bruder gemeint.
Jetzt weiß ich: drüben steht mein Bruder.
Der Hunger ist 's, der uns eint
Und ich marschiere, marschiere
Mit seinem und meinem Feind.
So stirbt mir jetzt mein Bruder
Ich schlacht' ihn selber hin
Und weiß nicht, daß, wenn er besiegt ist
Ich selber verloren bin.
ПЕСНЯ ШТУРМОВИКА
От голода в брюхе была трескотня,
Я спал и видел рай.
Вдруг хриплый рев разбудил меня:
«Германия, вставай!»
Шагали широкоплечие,
Знамен развевался шелк...
Ну, мне терять было нечего,
И я за ними пошел.
Я шел и думал: «Покушать мне бы...»
А рядом толстяк отмеривал шаг,
И когда я кричал: «Работы и хлеба!» --
«Работы и хлеба!» -- кричал толстяк.
Блестели сапог его голенища,
В моих башмаках было множество дыр.
Плечом к плечу богатый и нищий
Шагали в какой-то неведомый мир.
Я налево свернуть стремился,
Но направо направился он.
И покорно я потащился
В хвосте одной из колонн.
Трубили марш походный...
Играй, труба, играй!
За сытыми шел голодный
В какой-то их третий райх.
Они мне сунули в руки револьвер:
-- Стреляй! Вот наш враг стоит!
Я выстрелил -- и вскрикнул невольно:
Мой брат был мною убит,
Обоих нас мучил голод,
Мы оба смотрели во мрак,
И вот одного на другого
Послал нас наш общий враг.
Я знаю -- будет расплата,
Судьба решилась моя!
Я знаю -- в час гибели брата,
С ним вместе погиб и я.
1932
Vor Hunger ein.
Da hört ich sie ins Ohr mir
Deutschland erwache! schrein.
Da sah ich viele marschieren
Sie sagten: ins dritte Reich.
Ich hatte nichts zu verlieren
Ich lief mit, wohin war mir gleich.
Als ich marschierte, marschierte
Neben mir ein dicker Bauch
Und als ich „Brot und Arbeit“ schrie
Da schrie der Dicke das auch.
Ich wollte nach links marschieren
Nach rechts marschierte er
Da ließ ich mich kommandieren
Und lief blind hinterher.
Und die da Hunger hatten
Marschierten matt und bleich
Zusammen mit den Satten
In irgendein drittes Reich.
Sie gaben mir einen Revolver
Sie sagten: Schieß auf unsern Feind!
Und als ich auf ihren Feind schoß
Da war mein Bruder gemeint.
Jetzt weiß ich: drüben steht mein Bruder.
Der Hunger ist 's, der uns eint
Und ich marschiere, marschiere
Mit seinem und meinem Feind.
So stirbt mir jetzt mein Bruder
Ich schlacht' ihn selber hin
Und weiß nicht, daß, wenn er besiegt ist
Ich selber verloren bin.
ПЕСНЯ ШТУРМОВИКА
От голода в брюхе была трескотня,
Я спал и видел рай.
Вдруг хриплый рев разбудил меня:
«Германия, вставай!»
Шагали широкоплечие,
Знамен развевался шелк...
Ну, мне терять было нечего,
И я за ними пошел.
Я шел и думал: «Покушать мне бы...»
А рядом толстяк отмеривал шаг,
И когда я кричал: «Работы и хлеба!» --
«Работы и хлеба!» -- кричал толстяк.
Блестели сапог его голенища,
В моих башмаках было множество дыр.
Плечом к плечу богатый и нищий
Шагали в какой-то неведомый мир.
Я налево свернуть стремился,
Но направо направился он.
И покорно я потащился
В хвосте одной из колонн.
Трубили марш походный...
Играй, труба, играй!
За сытыми шел голодный
В какой-то их третий райх.
Они мне сунули в руки револьвер:
-- Стреляй! Вот наш враг стоит!
Я выстрелил -- и вскрикнул невольно:
Мой брат был мною убит,
Обоих нас мучил голод,
Мы оба смотрели во мрак,
И вот одного на другого
Послал нас наш общий враг.
Я знаю -- будет расплата,
Судьба решилась моя!
Я знаю -- в час гибели брата,
С ним вместе погиб и я.
1932
Когда мой желудок зарычал, я спал
Перед тем, как голод.
Я слышу ее ухо
Германия бодрствует! Святыня.
Поскольку я видел много маршей
Они сказали: в Третий Рейх.
Мне нечего было терять
Я побежал, куда я пошел.
Когда я шел, маршировал
Большой живот рядом со мной
И когда я кричал «хлеб и работа»,
Вот так закричал толстяк.
Я хотел идти влево
Он направился вправо
Я позволяю себе командовать
И бросился слепо.
А те, кто был голоден
Побледневший и бледный
Вместе с сидели
В любой третьей империи.
Они дали мне револьвер
Они сказали: стреляй в нашего врага!
И когда я стрелял в своего врага
Это был мой брат.
Теперь я знаю: есть мой брат.
Это голод, который объединяет нас
И я марш, марш
С его и моим врагом.
Так умирает мой брат
Я сам его убью
И не знаю, когда он побежден
Я потерял себя.
ПЕСНЯ ШТУРМОВИКА
От голода в брюхе была трескотня,
Я спал и видел рай.
Вдруг хриплый рев разбудил меня:
«Германия, вставай!»
Шагали широкоплечие,
Знамен развевался шелк ...
Ну, мне терять было нечего,
И я за их пошел.
Я шел и думал: «Покушать мне бы ...»
А рядом толстяк отмеривал шаг,
И когда я кричал: «Работы и хлеба!» -
«Работы и хлеба!» - кричал толстяк.
Блестели сапог его голенища,
В моих башмаках было множество дыр.
Плечом к плечу богатый и нищий
Шагали в какой-то неведомый мир.
Я налево свернуть стремился,
Но направо направился он.
И покорно я потащился
В хвосте одной из колонн.
Трубили марш походный ...
Играй, труба, играй!
За сытыми шел голодный
В какой-то их третий райх.
Они мне сунули в руки револьвер:
- Стреляй! Вот наш враг стоит!
Я выстрелил - и вскрикнул невольно:
Мой брат был мною убит,
Обоих нас мучил голод,
Мы оба смотрели во мрак,
И вот одного на другом
Послал нас наш общий враг.
Я знаю - будет расплата,
Судьба решилась моя!
Я знаю - в час гибели брата,
С ним вместе погиб и я.
1932
Перед тем, как голод.
Я слышу ее ухо
Германия бодрствует! Святыня.
Поскольку я видел много маршей
Они сказали: в Третий Рейх.
Мне нечего было терять
Я побежал, куда я пошел.
Когда я шел, маршировал
Большой живот рядом со мной
И когда я кричал «хлеб и работа»,
Вот так закричал толстяк.
Я хотел идти влево
Он направился вправо
Я позволяю себе командовать
И бросился слепо.
А те, кто был голоден
Побледневший и бледный
Вместе с сидели
В любой третьей империи.
Они дали мне револьвер
Они сказали: стреляй в нашего врага!
И когда я стрелял в своего врага
Это был мой брат.
Теперь я знаю: есть мой брат.
Это голод, который объединяет нас
И я марш, марш
С его и моим врагом.
Так умирает мой брат
Я сам его убью
И не знаю, когда он побежден
Я потерял себя.
ПЕСНЯ ШТУРМОВИКА
От голода в брюхе была трескотня,
Я спал и видел рай.
Вдруг хриплый рев разбудил меня:
«Германия, вставай!»
Шагали широкоплечие,
Знамен развевался шелк ...
Ну, мне терять было нечего,
И я за их пошел.
Я шел и думал: «Покушать мне бы ...»
А рядом толстяк отмеривал шаг,
И когда я кричал: «Работы и хлеба!» -
«Работы и хлеба!» - кричал толстяк.
Блестели сапог его голенища,
В моих башмаках было множество дыр.
Плечом к плечу богатый и нищий
Шагали в какой-то неведомый мир.
Я налево свернуть стремился,
Но направо направился он.
И покорно я потащился
В хвосте одной из колонн.
Трубили марш походный ...
Играй, труба, играй!
За сытыми шел голодный
В какой-то их третий райх.
Они мне сунули в руки револьвер:
- Стреляй! Вот наш враг стоит!
Я выстрелил - и вскрикнул невольно:
Мой брат был мною убит,
Обоих нас мучил голод,
Мы оба смотрели во мрак,
И вот одного на другом
Послал нас наш общий враг.
Я знаю - будет расплата,
Судьба решилась моя!
Я знаю - в час гибели брата,
С ним вместе погиб и я.
1932