La flor de* mi ilusión
la mató el frío de un invierno
cruel de ingratitud y dolor,
¡pobre flor!
Hoy es sepulcro y paz
de mis ansias de pasión.
¿Porqué no vuelve más,
lo que amé con frenesi?
¡Ay qué se han hecho los besos,
que con embeleso,
me distes (sic) a mí!
Todo lo cubrió el olvido,
con su manto triste para no volver.
Siendo mi ilusión primera
solitaria tumba de mi último amor;
juramento vano de una boca ardiente
con ponzoña, y maldición;
pero el recuerdo grabado.
Como una mortaja eterna
sobre el alma mía triste la cubrió
y por eso entre tinieblas
voy meditabundo vagando al azar,
con tu nombre escrito
como una sentencia
de no poderte olvidar
el corazón que te amó.
Цветок моей иллюзии
холод зимы убил ее
жестокая неблагодарность и боль,
Бедный цветок!
Сегодня могила и мир
моей тоски по страсти.
Почему бы тебе не вернуться снова
что я любил безумно?
Ой, что сделали поцелуи,
что с восторгом,
ты дал мне (sic)!
Обливион покрыл все,
в своей печальной мантии, чтобы не вернуться.
Моя первая иллюзия
одинокая могила моей последней любви;
тщетная клятва горящего рта
ядом и проклятием;
но записанная память.
Как вечный саван
он покрыл мою печальную душу
и поэтому в темноте
Я задумчиво блуждаю наугад,
с вашим именем написанным
как предложение
не иметь возможности забыть тебя
сердце, которое любило тебя.