Над головой прошелестел листопад.
Меня уносит самолет на руках.
Аэродром уплыл, качаясь, назад,
И синий город утонул в облаках.
А ты осталась позади, позади,
Тебе не видно ничего из окна...
За горизонт ушли, шатаясь, дожди
И вновь у сосен на висках седина.
Я знаю, время отнимает тепло
С последней искоркой ночного костра.
Как будто с вечера полжизни прошло,
А жить осталось до утра, до утра!
Опять, наверно, заблудился в ночи
На сто незаданных вопросов ответ...
Ты просто вспомни, погрусти, помолчи
И строчку счастья запечатай в конверт.
И я узнаю, как в тетрадный листок
Косыми буквами ложилась печаль,
Как сто дождей, как сто ветров, сто тревог
Косыми брызгами размыли печать.
Я так хочу, чтоб над тобой, над тобой
Кружились искорки ручного огня.
Чтоб через дни летел конверт голубой,
Одну заветную минуту храня!
Over the head of the pasta leaf fall.
I takes a plane on your hands.
Airfield floated, swing, back,
And the blue city drowned in the clouds.
And you stayed behind, behind,
You can not see anything out of the window ...
Over the horizon gone, staggering, rains
And again at the pines at the temples of Sedina.
I know time takes heat
With the last sparky of the night fire.
As if from the evening, half every cell passed,
And it remains to live until the morning, until the morning!
Again, probably lost in the night
For a hundred of unkind questions ...
You just remember, sneakers, shed
And the line of happiness seal into the envelope.
And I recognize how to a notebook sheet
Slamming letters lay sadness,
As a hundred rains like a hundred winds, one hundred alarms
Spray splashed stamps.
I so want to be over you
Sparkling hand-made fire.
So that after the days flew the envelope Blue,
One cherished minute keeping!