Сеет снегом зима, щедро сеет вокруг.
Им полны закрома для метелей и вьюг.
Ни звезды не видать - белой мглы блеск и шик.
В этой долгой степи замерзал ямщик.
То петляет путь, то вяжется узлом.
Воет вьюга волком весело и зло.
Дыханье севера могучее стреножит
Кого угодно вдалеке от теплых мест,
Вцепившись в сердце мертвой хваткою бульдожьей,
Ударит в грудь.
В лапах вечной зимы на развилке дорог
Точно корни пустил, каждой костью продрог.
Пал конек вороной и недвижим лежит.
Жизнь мила, удила закусил ямщик.
То петляет путь, то вяжется узлом.
Воет вьюга волком весело и зло.
Дыханье севера могучее стреножит
Кого угодно вдалеке от теплых мест,
Вцепившись в сердце мертвой хваткою бульдожьей,
Ударит в грудь.
Личный ад ямщика замерзать вновь и вновь.
Пока песня жива, будет стыть в жилах кровь.
Как насмешка она над равниной звучит,
Еще раз по сто раз замерзал ямщик.
It sows winter with snow, sows generously around.
They are full of bins for blizzards and blizzards.
Not a star to be seen - a white mist of brilliance and chic.
In this long steppe the driver was frozen.
Either dodges the way, then knots.
Howling blizzard wolf fun and evil.
The breath of the north is mighty
Anyone far from warm places
Grabbing at the heart with a dead bulldog grip,
Hit in the chest.
In the clutches of eternal winter at the fork in the road
Similarly, the roots started up, each bone chilled.
Pal horse black and immovable lies.
Life is sweet, the bit was bitten by a driver.
Either dodges the way, then knots.
Howling blizzard wolf fun and evil.
The breath of the north is mighty
Anyone far from warm places
Grabbing at the heart with a dead bulldog grip,
Hit in the chest.
Personal hell coachman freeze again and again.
As long as the song is alive, the blood will run cold.
Like a mockery of the plain sounds,
Once again a driver has frozen a hundred times.