Прозрачный свет бежит по окнам электрички; весна идет, и тает лёд, и грач внезапно вскрикнет. И поезд мой уйдет в бессмысленную бездну, и я внутри него, приняв болезненную позу, сижу, и очень хочется пустого бытия. Наверно, очень здорово в квартире у тебя быть съеденным большой луной, — ведь нечего терять: ночь не дает мне лгать. Ночь не дает мне лгать.
Погас фонарный блик стекла, как виноградный цвет; теперь сияющую изнутри я вижу только цель, и истина обнажена сейчас в твоем лице. Прошу, не сдерживай себя: мне предстоит заполнить пустоту тобой.
Мне снится: я иду по освещенному бульвару среди насущной тьмы, в которой глобус мира. Я просыпаюсь здесь, и сном своим расстроен; смотрю в квадрат окна из синевы своей постели; лежу, и пробегают дни пустого бытия. Надеюсь, что уже другой в квартире у тебя, и вас двоих луна слизнет, — вам нечего терять. Ночь покидает город, и я сажусь на поезд.
И он уходит вдаль, во тьму, как и уходит всё, и вечен только я один, бессменный Одиссей; и на моей неделе тоже наступит воскресенье, и я разрушу ваш собор, — вам не сдержать меня: мне предстоит заполнить пустоту собой. Мне предстоит заполнить пустоту собой.
[слова константина карпачёва]
Transparent light runs along the windows of the train; spring is coming and the ice is melting, and the rook will suddenly cry out. And my train will go into a senseless abyss, and inside it, having taken a painful position, I sit, and I really want to be empty. It must be very nice to be eaten by the big moon in your apartment, because there is nothing to lose: the night does not allow me to lie. The night keeps me from lying.
The glare of the glass went out like a grape color; now shining from within I see only the goal, and the truth is now naked in your face. Please don't hold back, I have to fill the void with you.
I dream: I am walking along a lighted boulevard in the midst of the urgent darkness, in which the globe of the world. I wake up here, and I am upset with my sleep; I look into the square of the window from the blue of my bed; I lie and run the days of empty existence. I hope that someone else is already in your apartment, and the moon will lick you two, - you have nothing to lose. Night leaves town and I take the train.
And he goes into the distance, into the darkness, as everything goes, and only I am eternal, the permanent Odysseus; and Sunday will come in my week too, and I will destroy your cathedral - you cannot hold me back: I have to fill the void with myself. I have to fill the void with myself.
[words by Konstantin Karpachev]