Lyrics Истории на ночь от NOSFERATU - Чёрный вертолёт
Views
39
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Истории на ночь от NOSFERATU - Чёрный вертолёт, and also a translation of a song with a video or clip.
К нам в гости приехал тесть. Геолог с сорокалетним стажем, прошедший огонь, воду и медные трубы по всем маршрутам и помногу раз, он был не из тех, кого легко удивить профессиональными байками. Но я таки сумел.
Собственно, это была не байка. А простая и свежая врачебная быль, если и странная, то совсем немного.
Пациент шёл на поправку и уже было понятно, что восстановится он хорошо — ни обморожения, ни многочисленные переломы необратимых последствий не оставят. Заживало всё прекрасно. Только вот бредить больной не переставал. Вообще, казалось, он просто не хочет просыпаться. Не желает очнуться. Изо всех сил цепляется за свой бред, пытаясь остаться в своей вымышленной Вселенной подольше. Его бред был бессвязным — как и полагается типичному бреду. Но одна фраза там повторялась регулярно — «чёрный вертолёт».
Услышав это, тесть резко помрачнел. А потом рассказал мне то, о чём никогда не рассказывал. И даже не упоминал. Хотя знакомы мы были уже четверть века — и сдружились почти сразу.
У геологов есть легенда, что, если партия попала в беду, а связи с «большой землёй» нет — всегда можно вызвать так называемый «чёрный вертолёт». Даже по вдребезги разбитой рации. Даже если вообще никакой рации нет. Можно, можно, всегда можно. Надо просто знать, как. А все бывалые геологи знают. И вызванный вертолёт обязательно прилетит. Прилетит обязательно. И странные люди в полярных масках, скрывающих лица, помогут загрузиться в просторное брюхо винтокрылой машины всем, кому нужна помощь. "С ними, с этими людьми, лучше не ссориться", — сообщил тесть. - "Нужно делать, что они велят — да и желания с ними спорить обычно не возникает. Они молчаливы, но их безмолвные распоряжения хорошо понятны. И ещё: сколько их всего, неизвестно. Немного, но сосчитать никому не удавалось, все сбивались и путались. Впрочем, когда чёрный вертолёт прилетает, ясный разум, обыкновенно, мало у кого присутствует, да и дела поважнее есть".
Так вот. Забирают эти странные вертолётчики всех. Всех, кто не против с ними лететь — а это, как правило, вся партия, потому что без крайней необходимости чёрный вертолёт не вызывают. А доставляют на «большую землю», к цивилизации — только одного. Того, кто вертолёт вызвал. Что происходит с остальными — никто не знает. Они пропадают навсегда.
Я подтвердил тестю, что пациента, действительно, нашли одного на окраине таёжного посёлка. И что уходил он в тайгу в составе группы, это уже выяснили. И поинтересовался, бывало ли так, что кто-то отказывался лететь на чёрном вертолёте — но при этом оставался в живых?
Тесть угрюмо помолчал, а потом выдал:
— Бывало. Со мной вот, давно. Шестеро нас уходило. Начпарт, гнилушка, выслужиться хотел и затянул сезон до упора. Ливни, холода, я с переломом, двое с пневмонией, остальные не сильно лучше. Связи нет, продукты на исходе, а искать нас начали бы только через три недели, начпарт такие сроки указал... И, гнида, вызвал чёрный вертолёт. А я хоть и поломанный лежал, зол был на него чрезвычайно. Пристрелил бы, да ружьё отобрали. Отказался лететь из принципа — очень уж хотел с этой гнидой рассчитаться. Знал, если полечу — точно не получится, а так шансы оставались.
— Ну и что? — спросил я, когда тесть сделал паузу, погрузившись в воспоминания.
— Да ничего. Спасли меня эвенки. Вышли на лагерь, когда я уже заканчивался. Начпарта я таки посадил, его и так уже мурыжили, да свидетелей не было. Про чёрный вертолёт не рассказывал, конечно, просто сообщил, что он бросил беспомощных подчинённых. Дали ему, правда, всего восемь лет... А чёрный вертолёт я с тех пор часто слышал. И несколько раз видел в небе. То ли способность у меня такая проявилась, то ли он лично меня высматривал, не знаю.
— Может, это обычные вертолёты были? — осторожно усомнился я.
Тесть только усмехнулся в ответ:
— Поверь, ЭТОТ вертолёт с другим не спутаешь. Ни на земле, ни в небе. И, знаешь, чем дольше живу, тем мне почему-то интересней, что у него там внутри, и что случается с теми, кого он забирает. Настолько любопытно, что уже и жалел порой о своём тогдашнем решении... Думал, чёрт с ним, с начпартом этим... Правда, тогда и Алёнки твоей бы не было, да и внуков бы не увидел... Только это и держит. А так даже одно время специально во всякие рискованные экспедиции напрашивался. Сам бы вызывать не стал, конечно, но и противиться не противился бы... Ты только Алёнке с матерью не говори, рассердятся. Да и в прошлом всё уже, несмотря на интерес. Хорошо знаю, что здесь я нужнее. Такие дела.
Собственно, это была не байка. А простая и свежая врачебная быль, если и странная, то совсем немного.
Пациент шёл на поправку и уже было понятно, что восстановится он хорошо — ни обморожения, ни многочисленные переломы необратимых последствий не оставят. Заживало всё прекрасно. Только вот бредить больной не переставал. Вообще, казалось, он просто не хочет просыпаться. Не желает очнуться. Изо всех сил цепляется за свой бред, пытаясь остаться в своей вымышленной Вселенной подольше. Его бред был бессвязным — как и полагается типичному бреду. Но одна фраза там повторялась регулярно — «чёрный вертолёт».
Услышав это, тесть резко помрачнел. А потом рассказал мне то, о чём никогда не рассказывал. И даже не упоминал. Хотя знакомы мы были уже четверть века — и сдружились почти сразу.
У геологов есть легенда, что, если партия попала в беду, а связи с «большой землёй» нет — всегда можно вызвать так называемый «чёрный вертолёт». Даже по вдребезги разбитой рации. Даже если вообще никакой рации нет. Можно, можно, всегда можно. Надо просто знать, как. А все бывалые геологи знают. И вызванный вертолёт обязательно прилетит. Прилетит обязательно. И странные люди в полярных масках, скрывающих лица, помогут загрузиться в просторное брюхо винтокрылой машины всем, кому нужна помощь. "С ними, с этими людьми, лучше не ссориться", — сообщил тесть. - "Нужно делать, что они велят — да и желания с ними спорить обычно не возникает. Они молчаливы, но их безмолвные распоряжения хорошо понятны. И ещё: сколько их всего, неизвестно. Немного, но сосчитать никому не удавалось, все сбивались и путались. Впрочем, когда чёрный вертолёт прилетает, ясный разум, обыкновенно, мало у кого присутствует, да и дела поважнее есть".
Так вот. Забирают эти странные вертолётчики всех. Всех, кто не против с ними лететь — а это, как правило, вся партия, потому что без крайней необходимости чёрный вертолёт не вызывают. А доставляют на «большую землю», к цивилизации — только одного. Того, кто вертолёт вызвал. Что происходит с остальными — никто не знает. Они пропадают навсегда.
Я подтвердил тестю, что пациента, действительно, нашли одного на окраине таёжного посёлка. И что уходил он в тайгу в составе группы, это уже выяснили. И поинтересовался, бывало ли так, что кто-то отказывался лететь на чёрном вертолёте — но при этом оставался в живых?
Тесть угрюмо помолчал, а потом выдал:
— Бывало. Со мной вот, давно. Шестеро нас уходило. Начпарт, гнилушка, выслужиться хотел и затянул сезон до упора. Ливни, холода, я с переломом, двое с пневмонией, остальные не сильно лучше. Связи нет, продукты на исходе, а искать нас начали бы только через три недели, начпарт такие сроки указал... И, гнида, вызвал чёрный вертолёт. А я хоть и поломанный лежал, зол был на него чрезвычайно. Пристрелил бы, да ружьё отобрали. Отказался лететь из принципа — очень уж хотел с этой гнидой рассчитаться. Знал, если полечу — точно не получится, а так шансы оставались.
— Ну и что? — спросил я, когда тесть сделал паузу, погрузившись в воспоминания.
— Да ничего. Спасли меня эвенки. Вышли на лагерь, когда я уже заканчивался. Начпарта я таки посадил, его и так уже мурыжили, да свидетелей не было. Про чёрный вертолёт не рассказывал, конечно, просто сообщил, что он бросил беспомощных подчинённых. Дали ему, правда, всего восемь лет... А чёрный вертолёт я с тех пор часто слышал. И несколько раз видел в небе. То ли способность у меня такая проявилась, то ли он лично меня высматривал, не знаю.
— Может, это обычные вертолёты были? — осторожно усомнился я.
Тесть только усмехнулся в ответ:
— Поверь, ЭТОТ вертолёт с другим не спутаешь. Ни на земле, ни в небе. И, знаешь, чем дольше живу, тем мне почему-то интересней, что у него там внутри, и что случается с теми, кого он забирает. Настолько любопытно, что уже и жалел порой о своём тогдашнем решении... Думал, чёрт с ним, с начпартом этим... Правда, тогда и Алёнки твоей бы не было, да и внуков бы не увидел... Только это и держит. А так даже одно время специально во всякие рискованные экспедиции напрашивался. Сам бы вызывать не стал, конечно, но и противиться не противился бы... Ты только Алёнке с матерью не говори, рассердятся. Да и в прошлом всё уже, несмотря на интерес. Хорошо знаю, что здесь я нужнее. Такие дела.
Our father-in-law came to visit us. A geologist with forty years of experience, past fire, water and copper pipes on all routes and many times, he was not one to be easily surprised by professional bikes. But I still managed.
Actually, it was not a bike. A simple and fresh medical profits, if strange, then very little.
The patient was on the mend and it was already clear that he would recover well - neither frostbite nor numerous fractures of irreversible consequences would be left. Healed everything is fine. Only now delirious patient did not stop. In general, it seemed he just did not want to wake up. Not willing to wake up. With all his might, he clings to his nonsense, trying to stay longer in his fictional universe. His delirium was incoherent - as befits a typical delirium. But one phrase was repeated there regularly - “black helicopter”.
Upon hearing this, the father-in-law darkened darkly. And then he told me something he had never told. And did not even mention. Although we knew each other for a quarter of a century, we became friends almost immediately.
Geologists have a legend that if a party is in trouble and there is no connection with the “big land”, you can always call the so-called “black helicopter”. Even to the shattered radio. Even if there is no radio at all. You can, you can, you can always. You just need to know how. And all seasoned geologists know. And the called helicopter will fly. Will arrive necessarily. And strange people in polar masks hiding their faces will help everyone who needs help to boot into the spacious belly of the helicopter. & quot; It’s better not to quarrel with them, with these people, & quot; - "It is necessary to do what they say - and the desire to argue with them usually does not arise. They are silent, but their silent orders are well understood. And yet: how many of them are unknown. Not much, but nobody managed to count them, everyone got confused and confused. However, when a black helicopter arrives, a clear mind, usually, very few people are present, and there are more important things to do, & quot ;.
So here. These strange helicopter pilots are taken away. Anyone who does not mind flying with them - and this, as a rule, is the whole party, because without extreme necessity they do not call a black helicopter. And they are delivered to the “big earth”, to civilization - only one. The one who called the helicopter. What happens to the others - nobody knows. They disappear forever.
I confirmed to the father-in-law that the patient was, indeed, found one on the outskirts of the taiga settlement. And that he went to the taiga as a member of the group, it was already found out. And I wondered if it happened that someone refused to fly a black helicopter - but at the same time he survived?
Father-in-law silently paused, and then issued:
- Sometimes. With me here for a long time. Six of us left. Nachpart, punk, wanted to curry favor and delayed the season until it stops. Livni, cold, I'm with a fracture, two with pneumonia, the rest are not much better. There is no connection, the products are running out, and they would have started looking for us only in three weeks, the officer had indicated such terms ... And, nit, he called a black helicopter. And though I lay broken, I was very angry with him. I would shoot, but the gun was taken away. He refused to fly out of principle - he really wanted to pay off with this nits. I knew that if I went to bed, it would definitely not work, and the odds remained.
- So what? - I asked, when the father-in-law paused, lost in memories.
- Never mind. Evenki saved me. We went to camp when I was already ending. I planted the chief officer, he was already detained, and there were no witnesses. He did not tell about the black helicopter, of course, he simply said that he had abandoned helpless subordinates. True, they gave him only eight years ... I have often heard a black helicopter since then. And several times seen in the sky. Whether I have such an ability manifested itself, or he personally looked out for me, I do not know.
- Maybe these were ordinary helicopters? - I cautiously doubted.
The father-in-law only grinned back:
- Believe me, this helicopter cannot be confused with another. Neither on earth nor in heaven. And, you know, the longer I live, the more interesting it is to me for some reason what is inside of him and what happens to those whom it takes. It is so curious that he sometimes even regretted his decision of that time ... I thought, to hell with him, with this at the beginning ... True, then your Alyonka wouldn’t exist, and I wouldn’t even see the grandchildren ... . And even one time, especially for all sorts of risky expeditions, suggested itself. I wouldn’t call myself, of course, but I wouldn’t resist ... You just do not tell Alyonka and her mother, they will be angry. And in the past, everything is already, despite the interest. I know well that I need more. So it goes.
Actually, it was not a bike. A simple and fresh medical profits, if strange, then very little.
The patient was on the mend and it was already clear that he would recover well - neither frostbite nor numerous fractures of irreversible consequences would be left. Healed everything is fine. Only now delirious patient did not stop. In general, it seemed he just did not want to wake up. Not willing to wake up. With all his might, he clings to his nonsense, trying to stay longer in his fictional universe. His delirium was incoherent - as befits a typical delirium. But one phrase was repeated there regularly - “black helicopter”.
Upon hearing this, the father-in-law darkened darkly. And then he told me something he had never told. And did not even mention. Although we knew each other for a quarter of a century, we became friends almost immediately.
Geologists have a legend that if a party is in trouble and there is no connection with the “big land”, you can always call the so-called “black helicopter”. Even to the shattered radio. Even if there is no radio at all. You can, you can, you can always. You just need to know how. And all seasoned geologists know. And the called helicopter will fly. Will arrive necessarily. And strange people in polar masks hiding their faces will help everyone who needs help to boot into the spacious belly of the helicopter. & quot; It’s better not to quarrel with them, with these people, & quot; - "It is necessary to do what they say - and the desire to argue with them usually does not arise. They are silent, but their silent orders are well understood. And yet: how many of them are unknown. Not much, but nobody managed to count them, everyone got confused and confused. However, when a black helicopter arrives, a clear mind, usually, very few people are present, and there are more important things to do, & quot ;.
So here. These strange helicopter pilots are taken away. Anyone who does not mind flying with them - and this, as a rule, is the whole party, because without extreme necessity they do not call a black helicopter. And they are delivered to the “big earth”, to civilization - only one. The one who called the helicopter. What happens to the others - nobody knows. They disappear forever.
I confirmed to the father-in-law that the patient was, indeed, found one on the outskirts of the taiga settlement. And that he went to the taiga as a member of the group, it was already found out. And I wondered if it happened that someone refused to fly a black helicopter - but at the same time he survived?
Father-in-law silently paused, and then issued:
- Sometimes. With me here for a long time. Six of us left. Nachpart, punk, wanted to curry favor and delayed the season until it stops. Livni, cold, I'm with a fracture, two with pneumonia, the rest are not much better. There is no connection, the products are running out, and they would have started looking for us only in three weeks, the officer had indicated such terms ... And, nit, he called a black helicopter. And though I lay broken, I was very angry with him. I would shoot, but the gun was taken away. He refused to fly out of principle - he really wanted to pay off with this nits. I knew that if I went to bed, it would definitely not work, and the odds remained.
- So what? - I asked, when the father-in-law paused, lost in memories.
- Never mind. Evenki saved me. We went to camp when I was already ending. I planted the chief officer, he was already detained, and there were no witnesses. He did not tell about the black helicopter, of course, he simply said that he had abandoned helpless subordinates. True, they gave him only eight years ... I have often heard a black helicopter since then. And several times seen in the sky. Whether I have such an ability manifested itself, or he personally looked out for me, I do not know.
- Maybe these were ordinary helicopters? - I cautiously doubted.
The father-in-law only grinned back:
- Believe me, this helicopter cannot be confused with another. Neither on earth nor in heaven. And, you know, the longer I live, the more interesting it is to me for some reason what is inside of him and what happens to those whom it takes. It is so curious that he sometimes even regretted his decision of that time ... I thought, to hell with him, with this at the beginning ... True, then your Alyonka wouldn’t exist, and I wouldn’t even see the grandchildren ... . And even one time, especially for all sorts of risky expeditions, suggested itself. I wouldn’t call myself, of course, but I wouldn’t resist ... You just do not tell Alyonka and her mother, they will be angry. And in the past, everything is already, despite the interest. I know well that I need more. So it goes.