Давно уже Ёжик не видел такого большого неба. Давно уже не было такого, чтобы он вот так останавливался и замирал. И если кто у него спрашивал, зачем он останавливается, отчего замирает. Ёжик все равно бы ни за что не смог ответить.
— Ты куда глядишь, Ёжик? — спросила Белка.
— А, — сказал Ёжик. И махнул лапой.
— Ты что там увидел? — спросил Муравей.
— Молчит, — сказала Белка.
— Задумался, — проворчал Муравей и побежал по своим делам.
А Ёжику вдруг показалось, что он впервые увидел этот лес, этот холм, эту поляну.
Что никогда-никогда до этого ничего подобного он не видал.
«Как же так? — думал Ёжик. — Ведь я столько раз бежал по этой тропинке, столько раз стоял на этом холме».
И деревья были такие необыкновенные — легкие, сквозящие, будто сиреневые, и полны такой внутренней тишиной и покоем, что Ёжик не узнавал знакомые с детства места.
— Что же это? — бормотал Ёжик. — раньше не видел всего?
И птицы, те немногие птицы, что остались в лесу, казались теперь Ёжику необыкновенными.
«Это не Ворона, это какой-то Орел кружит над лесом, — думал Ёжик. — Никогда не видел такой огромной птицы».
— Все стоишь? — спросил Муравей. — Я уже вон какую соломину оттащил, а он все стоит.
— Не мешай ему, — сказала Белка. — Он думает.
— Думает, думает, — проворчал Муравей. — Что бы стало в лесу, если б все думали.
— Подумает, и все, — сказала Белка. — Не мешай.
— Все вы бездельники, — сказал Муравей. — Все вы друг за дружку горой. — И убежал.
А Ёжик про себя поблагодарил Белку, потому что он слышал разговор где-то далеко-далеко, будто говорили на облаках, а он — на дне моря.
«Какая она добрая, — подумал о Белке Ёжик. — Почему я раньше никогда ее не встречал?»
Пришел Медвежонок.
— Ну что? — сказал он. — Что делать будем?
Ёжик смотрел на лес, на холм, на Ворону, кружащую за рекой, и вдруг понял, что ему так не хочется отвечать, так не хочется спускаться со своей горы... И он стал благодарно думать о том, по чьей доброте на этой горе оказался.
For a long time already the Hedgehog has not seen such a big sky. For a long time it was no longer such that he stopped like this and froze. And if someone asked him why he stops, why he freezes. Hedgehog would still be unable to answer.
- Where are you looking, Hedgehog? Asked the Squirrel.
“Ah,” said the Hedgehog. And he waved his paw.
- What did you see there? Asked the Ant.
“Silent,” said the Squirrel.
“Thought,” the Ant grumbled and ran about his business.
And the Hedgehog suddenly thought that he first saw this forest, this hill, this clearing.
He had never seen anything like this before.
"How so? Thought the Hedgehog. “After all, I ran along this path so many times, so many times I stood on this hill.”
And the trees were so extraordinary - light, shining as if lilac, and full of such inner peace and quiet that the Hedgehog did not recognize places familiar from childhood.
- What is this? Muttered the Hedgehog. - I have not seen everything before?
And the birds, those few birds that remained in the forest, seemed now unusual to the Hedgehog.
"This is not a Crow, this is some kind of Eagle circling over the forest," said the Hedgehog. “I've never seen such a huge bird.”
“Are you all standing?” Asked the Ant. - I’ve already pulled out a straw, and he’s still standing.
“Don't bother him,” said the Squirrel. - He thinks.
“Thinks, thinks,” grumbled the Ant. - What would happen in the forest if everyone thought.
“She'll think about it,” said the Squirrel. - Do not bother.
“You are all loafers,” said the Ant. - All of you are mountain friend for friend. - And running.
And the Hedgehog thanked Squirrel inwardly, because he heard a conversation somewhere far, far away, as if they were speaking in the clouds, and he was at the bottom of the sea.
“How kind she is,” thought the Hedgehog about Squirrel. “Why have I never met her before?”
Little Bear came.
- Well? - he said. - What we are going to do?
The hedgehog looked at the forest, the hill, the Crow circling over the river, and suddenly realized that he didn’t want to answer like that, he didn’t want to go down from his mountain ... And he began to gratefully think about whose goodness on this mountain turned out to be.