ночь – не ночь.
морем остужаю губы.
Рим у ног.
сон асфальтом серо-грубым.
лето
лечит
речью,
кожаным плащом и ливнем.
но
местами
без осадков
и довольно жарко,
и на грани новой встречи,
и куёт признанья вечер,
и минор.
пыль в клубках
по углам и по траншеям.
что в глазах –
рассказать мы не посмеем.
осень
скосит
всё
дождями и листвою.
но
местами
розы в парке
и довольно жарко,
и на грани новой встречи,
и куёт признанья вечер,
и минор.
друг-январь
маслом пишет по ледышкам.
слушаю:
ветер еле-еле дышит.
зимний вечер
спишет
всё на лёд
и на усталость.
но
местами
огоньков песчинок россыпь,
и на грани новой встречи,
и куёт признанья вечер,
и минор.
лик ручья
отливает позолотой.
я – ничья
и в ничьи стучусь ворота.
март
расклеил
почки писем,
карты ставен.
но
местами
режет пальцы
льда короста,
и на грани новой встречи,
и куёт признанья вечер,
и мажор.
19. 07. 2010 год.
night is not night.
sea cool lips.
Rome at the feet.
sleep asphalt gray-rough.
summer
treats
by speech
leather cloak and rain.
but
in places
no rain
and pretty hot
and on the verge of a new meeting,
and confessions forges evening
and minor.
dust in the balls
in corners and trenches.
what is in the eyes
We dare not tell.
autumn
will squint
everything
rains and foliage.
but
in places
roses in the park
and pretty hot
and on the verge of a new meeting,
and confessions forges evening
and minor.
friend january
oil paints on the ice.
I listen:
the wind is barely breathing.
winter evening
write off
all on the ice
and fatigue.
but
in places
sparks of sand grains,
and on the verge of a new meeting,
and confessions forges evening
and minor.
stream face
casts gilt.
I belong to no one
and knocking at nobody's gate.
March
pasted
kidney letters,
card shutters.
but
in places
cuts fingers
ice scab,
and on the verge of a new meeting,
and confessions forges evening
and major.
19. 07. 2010.