здравствуйте.
я не имею права к Вам обращаться,и мое придушенное приветствие уже за гранью приличий.
здравствуйте.
я не буду просить прощения,в конце концов,я ничего такого не сделала.просто все,что происходит сейчас,-еще одна моя капитуляция перед Вами и изумленное возмущение тех,кто знает нас,но ни о чем не догадывается.для тех,кто знает,что мы дружны,и полагает,что мы всего лишь дружны.и Вы знаете,что я пишу о Вас,но смолчите. я уверена,что после этого чудовищно-откровенного письма Вы не выдадите меня.
я сгораю.я Вас хочу.я так сильно и так давно Вас хочу! ну, право же, я давно не девочка и, черт возьми, я самая настоящая девочка. когда Вы рядом, у меня холодные руки. я не могу есть, когда мы оказываемся в одной компании. когда мы в одной компании, я боюсь пить вино — нервы могут подвести и мое вдруг опьяневшее «я» может не сдержаться и выдать себя.
кружится голова, и тошнота в солнечном сплетении. вот Вы оказываетесь недалеко, и я боюсь смотреть в Вашу сторону. я и из-за этого громко деланно смеюсь. я на повышенных чеканно экзальтированно обсуждаю киев, и сочи, и думу, и арктик санрайз и, чувствуя Ваш беглый заинтересованный взгляд, обмираю под футболкой. я беру бутылку воды и не могу проглотить. вода барахтается перед гортанью, и тут Вы проходите мимо и говорите: «диана, добрый вечер», и улыбаетесь, и идете дальше, а я уже труп, я утонула в глотке воды, я — вирджиния вульф в своем прощальном путешествии по реке.
стулья — столы — кресла — диваны — Ваша одежда — запах людей — как пахнете Вы, как Вы — ошеломительно-дерзкий интерес — ТАМ пахнете. меня знобит, выворачивает, я натыкаюсь на колья своих мыслей, я представляю Вас близко и подскакиваю на матрасе, будто дети на батуте.
близость, близость, близость — желание близости — отвращение от мыслей о близости и опять желание близости. я хочу Вас. хочу к Вам. хочу на Вас. хочу под. это невыносимо. я пишу песню, я пою ее друзьям. им нравится. я закрываю глаза и пою ее Вам, я представляю, что Вы — это они. наверное, это нечестно. это извращение. хотя почему, позвольте узнать? мы — все до единого — заложники своих чувств. не мы их придумали и не нам за них отвечать. кто наделил нас страстью? отдавал он себе отчет в том, какими будут последствия? уверена, нет. он так же, как мы, страдал от страсти, страдал и хотел. и все.
я огромный кувшин с нежностью.
нежность взбивается в масло. масло взбивается в хлопья, хлопья в сметану, сметана в снег, снег в солнце, солнце в песок, песок забивается в горло — я хочу Вас. я схожу с ума. мне все равно, что будет дальше. увы, мне правда, мне правда все равно. я аморальна, похотлива, беззастенчива, и мне плевать на Вашу семью, на Ваших детей и глаза Вашей мамы. одна ночь, всего одна ночь. мне необходимо узнать Ваш вкус. мне необходимо узнать, как пахнет Ваша макушка, и затылок, и шея, и подушечки пальцев, и как Вы кричите, и близко ресницы, и пергамент кожи, эти огромные глаза на изощренном талантливо вылепленном лице. мне необходимо увидеть, как рождаются в Вас слова, где они живут, скулами прочертить траекторию рождения Вашего голоса. мне кажется, я знаю исходную точку Вашей красоты. мне надо в этом убедиться. мне необходимо убедиться в этом. мне абсолютно все равно, что будет после нашей близости. после того, как всю ночь я буду целовать Вас наотмашь и плечи будут гибче березовой коры. не думайте, что я остановлюсь на этом, я дрянь, я хочу Вас. все предельно ясно, четко до последовательности деталей. я охочусь. я сделаю все. я сделаю все. я охочусь на Вас. я сделаю все. простите меня. простите. боже мой, как стыдно, как стыдно. я больна. надо уехать. надо заняться работой. надо согнуть себя в бараний рог и так, капля за каплей, выдавливать из себя желтую слюду страсти. я смогу. я должна. надо купить черное пальто и уехать. улететь. далеко. в чужую страну. надолго. навсегда. прощайте. мое тело висит на ребрах, моя шея висит на ребрах, мое сердце висит на ребрах. какая пустота. какая пустота. какая пустота. я невозвращенец. мне нужно уехать. я уезжаю. я уехала.кельн, дюссельдорф, берлин, берген, орегон, чили,
tenderness whipped in butter. butter is whipped in flakes, flakes in sour cream, sour cream in snow, snow in the sun, sun in the sand, sand is clogged in the throat - I want you. I'm going crazy. I don’t care what happens next. alas, I really, I really don't care. I am immoral, lascivious, shameless, and I do not care about your family, your children and the eyes of your mother. one night, just one night. I need to know your taste. I need to find out how your crown smells, and the back of the head, and the neck, and the fingertips, and how you scream, and close the eyelashes, and the parchment of the skin, these huge eyes on a sophisticated and talentedly sculpted face. I need to see how words are born in you, where they live, with cheekbones to draw the trajectory of the birth of your voice. I think I know the starting point of your beauty. I need to make sure of this. I need to make sure of this. I absolutely do not care what happens after our closeness. after all night I’ll kiss you awesomely and your shoulders will be more flexible than the birch bark. don’t think that I will stop there, I’m rubbish, I want you. everything is very clear, clearly to the sequence of details. I am hunting. I will do everything. I will do everything. I hunt you. I will do everything. forgive me. sorry. oh my god, how ashamed, how ashamed. I'm sick. need to leave. need to do work. you need to bend yourself into a ram’s horn and so, drop by drop, squeeze out the yellow mica of passion. I can. I should. I need to buy a black coat and leave. fly away. long away. to a foreign country. for a long time. forever. Farewell. my body hangs on the ribs, my neck hangs on the ribs, my heart hangs on the ribs. what a void. what a void. what a void. I am a defector. I need to leave. I'm leaving. I left. Cologne, Düsseldorf, Berlin, Bergen, Oregon, Chile,