Она не пишет стихов, она не любит вино,
Она считает, что мы знакомы очень давно,
Она заваривает чай, когда чайник остыл,
Она делает все то, чтоб я ее не забыл.
Она мечтает о лете, когда его нет,
И на каждый вопрос у нее есть ответ,
Она считает, что ей не вредно курить,
И что-то до сих пор мне не может простить.
Она одна, она одна у меня...
Она не любит друзей, которых я так люблю,
Она роется в карманах, когда я уже сплю,
Она любит мечтать и говорить об этом вслух,
Она делает слонов из очень маленьких мух.
С ней нельзя говорить и не смотреть ей в глаза,
В это серое море холодного льда,
Ей приходится часто быть дома одной,
Но она до сих пор почему-то со мной.
Она не пишет стихов, она не любит вино,
Она считает, что мы знакомы очень давно,
Она заваривает чай, когда чайник остыл,
Она делает все то, чтоб я ее не забыл.
Она мечтает о лете, когда его нет,
И на каждый вопрос у нее есть ответ,
Она считает, что ей не вредно курить,
И что-то до сих пор мне не может простить.
Она одна, она одна у меня...
Она не любит друзей, которых я так люблю,
Она роется в карманах, когда я уже сплю,
Она любит мечтать и говорить об этом вслух,
Она делает слонов из очень маленьких мух.
С ней нельзя говорить и не смотреть ей в глаза,
В это серое море холодного льда,
Ей приходится часто быть дома одной,
Но она до сих пор почему-то со мной.