У сверстников драки, распри, подражание взрослым, группы по интересам и дворовые банды. У Пита воздушные змеи, предрассветные росы, поиски Неверленда, воспалённые гланды. У сверстников джаз и вина, у Пита опять всё странно: внутри натянуты стропы, галдят перебором струны. У сверстников перемены, а Пит говорит: "Мне рано", Пит живёт во вселенной, считает ночами луны. У сверстников семьи, вклады, у Пита снова неладно: дикие злые ритмы множатся и растут в нём. У Пита сороконожки строк на листе тетрадном топчутся многостопно, шепчут о недоступном.
Питер сидит на крыше, птицам рогалик крошит. Питер стартует в небо с жестяного карниза. Питеру снится мама, говорит "Мой хороший, хватит уже игрушек, час нашей встречи близок". Пит нездоров, у Пита свита в белых халатах -- уровень текста в теле выше нормы в три раза. Что ж, типовая плата за поллета полёта: кровь атакуют буквы, текст даёт метастазы.
По вечерам в больницу к Питу приходит Ванда. Ванда совсем не Венди, Ванда скорее Стелла: высока, светлоглаза, фору любому из вас даст, горы бы своротила, если бы захотела. Ванда не вертит горы, Ванда глядит устало, как, словно старый свитер, строчками тает тело. Гладит тощую руку, не говорит о раке: "Я удержу тебя, Пит, у меня же бульдожья хватка. Главное, не подходить к парому, не заходить в реку. Главное, успеть записать в тетрадку, слить тебя на дискетку".
Питер смеется, дескать, смешная шутка.
The peers have fights, strife, imitation of adults, interest groups and courtyard gangs. Pete has kites, predawn dew, Neverland's searches, sore throats. The peers of jazz and wine, in Pete again everything is strange: inside the lines are tightened, they cut through the string. Peers change, and Pete says: "To me early," Pete lives in the universe, counts the nights of the moon. The peers of the family, contributions, Pete again is not right: wild evil rhythms multiply and grow in him. In Pete, the centipedes of the lines on the tetrad sheet are trampled multitudinously, whispering about the inaccessible.
Peter sits on the roof, the bagel crumbs to the birds. Peter starts in the sky with a tin cornice. Peter dreams of his mother, says "My good, enough toys already, the hour of our meeting is close." Pete is unwell, Pete has his entourage in white coats-the level of the text in the body is three times higher than the norm. Well, the typical payment for the flight of the flight: the blood attacks the letters, the text gives metastases.
In the evenings, Wanda comes to the hospital with Pete. Wanda is not Wendy at all, Vanda is more Stella: tall, light-eyed, the rifles to any of you will give, the mountains would swerve, if she wanted. Wanda does not turn mountains, Wanda looks tired, like an old sweater, the body melts away. He caresses his skinny hand, does not talk about cancer: "I'll keep you, Pete, I have the same bulldog's grip." The main thing is not to go to the ferry, do not go into the river, the main thing is to have time to put it in a notebook and merge you on a floppy disk. "
Peter laughs, they say, a funny joke.