Lyrics ДДТ - Раскинулось море широко
Views
249
2 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference ДДТ - Раскинулось море широко, and also a translation of a song with a video or clip.
Listen with Youtube
Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далёко
Подальше от милой земли.
Не слышно на палубе песен,
И Красное море шумит.
А берег суровый и тесен,
Как вспомнишь, так сердце болит.
На баке уж восемь пробило,
Товарища надо сменить,
По трапу едва он спустился,
Механик кричит: «Шевелись!»
«Товарищ, я вахты не в силах стоять, –
Сказал кочегар кочегару, –
Огни в моих топках совсем прогорят,
В котлах не сдержать мне уж пару.
Пойди, заяви им, что я заболел
И вахту не кончив, бросаю;
Весь потом истёк, от жары занемел,
Работать нет сил – умираю».
Товарищ ушёл, он лопату схватил,
Собравши последние силы,
Дверь топки привычным толчком отворил,
И пламя его озарило.
Лицо его, плечи, открытую грудь,
И пот, с них котившийся градом.
О, если бы мог кто туда заглянуть,
Назвал кочегарку – бы адом.
Котлы паровые зловеще шумят,
От силы паров содрогаясь,
Как тысячи змей струи пара шипят
Из труб кое-где прорываясь.
А он, извиваясь пред жарким огнем,
Лопатой бросал ловко уголь.
Внизу было мрачно – Луч солнца и днём
Не может проникнуть в тот угол.
Нет ветра сегодня, нет мочи стоять,
Согрелась вода, душно, жарко.
Термометр поднялся на сорок и пять,
Без воздуха вся кочегарка.
Окончив кидать, он напился воды –
Воды опреснённой, нечистой.
С лица его падал пот, сажи следы,
Услышал он речь машиниста:
«Ты, вахты не кончив, не смеешь бросать,
Механик тобой недоволен.
Ты к доктору должен пойти и сказать,
Лекарства он даст, если болен».
За поручень слабой хватаясь рукой,
По трапу наверх он взбирался;
Идти за лекарством в приёмный покой
Не мог – от жары задыхался.
На палубу вышел – сознанья уж нет,
В глазах у него помутилось,
Увидел на миг ослепительный свет,
Упал, сердце больше не билось.
Механик пришёл: «Под арест подлеца,
Задам я ему притворяться».
И, ткнувши ногою в бок мертвеца,
Велел он ему подниматься.
– Не смейтесь вы! – с ужасом доктор вскричал, –
Он мёртвый, совсем остывает.
Смущённый механик тогда пробурчал:
«А чёрт его душу там знает».
Я думал, он мне бессовестно врёт,
Он не был похож на больного
Ах, если б я знал, что он в рейсе умрёт,
То нанял в порту бы другого...
К нему подбежали с холодной водой,
Стараясь привесть его в чувства,
Но доктор сказал, покачав головой:
– Бессильно здесь наше искусство...
Всю ночь в лазарете покойник лежал,
В матросскую форму одетый,
В руках восковую свечу он держал,
Воск таял жарою нагретый.
Проститься с товарищем утром пришли
Матросы, друзья кочегара,
Последний подарок ему принесли –
Колосник обгорелый и ржавый.
К ногам привязали ему колосник,
И койкою труп обернули,
Пришёл корабельный священник-старик,
И слёзы у многих сверкнули.
Был тих, неподвижен, в тот миг океан,
Как зеркало воды блестели.
Явилось начальство, пришёл капитан,
И «Вечную память» пропели.
Доску приподняли дрожащей рукой,
И в саване тело скользнуло,
В пучине глубокой, безвестной, морской
Навеки, плеснув, утонуло.
Напрасно старушка ждёт сына домой,
Ей скажут – она зарыдает.
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает...
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далёко
Подальше от милой земли.
Не слышно на палубе песен,
И Красное море шумит.
А берег суровый и тесен,
Как вспомнишь, так сердце болит.
На баке уж восемь пробило,
Товарища надо сменить,
По трапу едва он спустился,
Механик кричит: «Шевелись!»
«Товарищ, я вахты не в силах стоять, –
Сказал кочегар кочегару, –
Огни в моих топках совсем прогорят,
В котлах не сдержать мне уж пару.
Пойди, заяви им, что я заболел
И вахту не кончив, бросаю;
Весь потом истёк, от жары занемел,
Работать нет сил – умираю».
Товарищ ушёл, он лопату схватил,
Собравши последние силы,
Дверь топки привычным толчком отворил,
И пламя его озарило.
Лицо его, плечи, открытую грудь,
И пот, с них котившийся градом.
О, если бы мог кто туда заглянуть,
Назвал кочегарку – бы адом.
Котлы паровые зловеще шумят,
От силы паров содрогаясь,
Как тысячи змей струи пара шипят
Из труб кое-где прорываясь.
А он, извиваясь пред жарким огнем,
Лопатой бросал ловко уголь.
Внизу было мрачно – Луч солнца и днём
Не может проникнуть в тот угол.
Нет ветра сегодня, нет мочи стоять,
Согрелась вода, душно, жарко.
Термометр поднялся на сорок и пять,
Без воздуха вся кочегарка.
Окончив кидать, он напился воды –
Воды опреснённой, нечистой.
С лица его падал пот, сажи следы,
Услышал он речь машиниста:
«Ты, вахты не кончив, не смеешь бросать,
Механик тобой недоволен.
Ты к доктору должен пойти и сказать,
Лекарства он даст, если болен».
За поручень слабой хватаясь рукой,
По трапу наверх он взбирался;
Идти за лекарством в приёмный покой
Не мог – от жары задыхался.
На палубу вышел – сознанья уж нет,
В глазах у него помутилось,
Увидел на миг ослепительный свет,
Упал, сердце больше не билось.
Механик пришёл: «Под арест подлеца,
Задам я ему притворяться».
И, ткнувши ногою в бок мертвеца,
Велел он ему подниматься.
– Не смейтесь вы! – с ужасом доктор вскричал, –
Он мёртвый, совсем остывает.
Смущённый механик тогда пробурчал:
«А чёрт его душу там знает».
Я думал, он мне бессовестно врёт,
Он не был похож на больного
Ах, если б я знал, что он в рейсе умрёт,
То нанял в порту бы другого...
К нему подбежали с холодной водой,
Стараясь привесть его в чувства,
Но доктор сказал, покачав головой:
– Бессильно здесь наше искусство...
Всю ночь в лазарете покойник лежал,
В матросскую форму одетый,
В руках восковую свечу он держал,
Воск таял жарою нагретый.
Проститься с товарищем утром пришли
Матросы, друзья кочегара,
Последний подарок ему принесли –
Колосник обгорелый и ржавый.
К ногам привязали ему колосник,
И койкою труп обернули,
Пришёл корабельный священник-старик,
И слёзы у многих сверкнули.
Был тих, неподвижен, в тот миг океан,
Как зеркало воды блестели.
Явилось начальство, пришёл капитан,
И «Вечную память» пропели.
Доску приподняли дрожащей рукой,
И в саване тело скользнуло,
В пучине глубокой, безвестной, морской
Навеки, плеснув, утонуло.
Напрасно старушка ждёт сына домой,
Ей скажут – она зарыдает.
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает...
Raskinulos widely
And the waves are raging away .
Comrade, we're going is far
Away from the lovely land.
I can not hear the songs on the deck ,
And the Red Sea noise.
A Beach harsh and cramped,
As you remember , because my heart hurts .
On the tank really struck eight ,
Comrade need to change ,
The ramp as soon as he went down ,
The mechanic shouted: " Come on !"
"Comrade , I can not watch stand -
Said fireman fireman -
The lights in my furnaces completely burn through ,
Boilers do not hold me too a couple .
Go and tell them that I got
And the watch is not finished, throw ;
All then expired , numb from the heat ,
No work forces - die . "
Friend left, he grabbed a shovel ,
Gathered his last strength ,
Firebox door opened habitual impulse ,
And it dawned on flames .
His face , shoulders, chest open ,
And sweat with them kotivshiysya hail.
Oh, if he could have someone there to look ,
Called boiler room - to hell.
Steam boilers ominous noise,
The strength of the vapor shuddering
Like thousands of snakes hissing steam jets
From the pipes in some places breaking .
And it meanders past the hot fire,
Deftly threw a shovel coal.
Downstairs was grim - A ray of sunshine in the daytime
Can not penetrate into the corner .
No wind today , there is no urine stand
Warmed water, stifling hot.
The thermometer rose to forty- five,
Without air all steamshop .
After graduating from the throw , he drank water -
Desalinated water , unclean .
With his face fell sweat, soot traces
He heard it driver :
"You watch is not finished, do not dare to throw,
Mechanic you unhappy .
You should go to the doctor and say ,
Medications he takes, if sick. "
Clutching the handrail weak hand
The ladder , he climbed to the Top ;
Go for the medicine to foster peace
Could not - from the heat was stifling .
Went on deck - the consciousness is no more ,
His eyes grew dim ,
Saw for a moment a blinding light ,
Fell , the heart is no longer beating.
Mechanic came : "Under arrest scoundrel
I ask him to pretend . "
And tknuvshis foot into the side of the dead man ,
He ordered him to climb .
- Do not laugh at you ! - With horror the doctor exclaimed , -
He is dead , quite cold.
Embarrassed mechanic then muttered :
" And the devil his soul out there knows ."
I thought he was lying to me shamelessly ,
He was not like the patient
Oh, if I knew that he would die in flight ,
That would be hired in the port of another ...
Ran up to him with cold water,
Trying to revive him ,
But the doctor said , shaking his head :
- Our art is powerless here ...
All night in the hospital dead lay
In the form of a sailor dressed
In his hands he held a wax candle ,
The wax melted zharoyu heated.
Say goodbye to fellow morning came
Sailors , friends stoker
Last gift he brought -
Grate charred and rusty .
To the feet tied him grate ,
And Beds corpse wrapped ,
Ship priest came an old man,
And many tears sparkled .
Was quiet , motionless, at the moment the ocean,
As a mirror of water sparkled .
Was the boss , came to the captain,
And " Eternal Memory " was sung .
Board lifted a trembling hand ,
And shrouded body slipped ,
In the depths of the deep , obscure , sea
Forever , splashing , drowned.
In vain did the old lady waiting for her son home ,
She will say - she sob .
And the waves travel from the propeller at the stern ,
And after them away disappears ...
And the waves are raging away .
Comrade, we're going is far
Away from the lovely land.
I can not hear the songs on the deck ,
And the Red Sea noise.
A Beach harsh and cramped,
As you remember , because my heart hurts .
On the tank really struck eight ,
Comrade need to change ,
The ramp as soon as he went down ,
The mechanic shouted: " Come on !"
"Comrade , I can not watch stand -
Said fireman fireman -
The lights in my furnaces completely burn through ,
Boilers do not hold me too a couple .
Go and tell them that I got
And the watch is not finished, throw ;
All then expired , numb from the heat ,
No work forces - die . "
Friend left, he grabbed a shovel ,
Gathered his last strength ,
Firebox door opened habitual impulse ,
And it dawned on flames .
His face , shoulders, chest open ,
And sweat with them kotivshiysya hail.
Oh, if he could have someone there to look ,
Called boiler room - to hell.
Steam boilers ominous noise,
The strength of the vapor shuddering
Like thousands of snakes hissing steam jets
From the pipes in some places breaking .
And it meanders past the hot fire,
Deftly threw a shovel coal.
Downstairs was grim - A ray of sunshine in the daytime
Can not penetrate into the corner .
No wind today , there is no urine stand
Warmed water, stifling hot.
The thermometer rose to forty- five,
Without air all steamshop .
After graduating from the throw , he drank water -
Desalinated water , unclean .
With his face fell sweat, soot traces
He heard it driver :
"You watch is not finished, do not dare to throw,
Mechanic you unhappy .
You should go to the doctor and say ,
Medications he takes, if sick. "
Clutching the handrail weak hand
The ladder , he climbed to the Top ;
Go for the medicine to foster peace
Could not - from the heat was stifling .
Went on deck - the consciousness is no more ,
His eyes grew dim ,
Saw for a moment a blinding light ,
Fell , the heart is no longer beating.
Mechanic came : "Under arrest scoundrel
I ask him to pretend . "
And tknuvshis foot into the side of the dead man ,
He ordered him to climb .
- Do not laugh at you ! - With horror the doctor exclaimed , -
He is dead , quite cold.
Embarrassed mechanic then muttered :
" And the devil his soul out there knows ."
I thought he was lying to me shamelessly ,
He was not like the patient
Oh, if I knew that he would die in flight ,
That would be hired in the port of another ...
Ran up to him with cold water,
Trying to revive him ,
But the doctor said , shaking his head :
- Our art is powerless here ...
All night in the hospital dead lay
In the form of a sailor dressed
In his hands he held a wax candle ,
The wax melted zharoyu heated.
Say goodbye to fellow morning came
Sailors , friends stoker
Last gift he brought -
Grate charred and rusty .
To the feet tied him grate ,
And Beds corpse wrapped ,
Ship priest came an old man,
And many tears sparkled .
Was quiet , motionless, at the moment the ocean,
As a mirror of water sparkled .
Was the boss , came to the captain,
And " Eternal Memory " was sung .
Board lifted a trembling hand ,
And shrouded body slipped ,
In the depths of the deep , obscure , sea
Forever , splashing , drowned.
In vain did the old lady waiting for her son home ,
She will say - she sob .
And the waves travel from the propeller at the stern ,
And after them away disappears ...