Над градом ломкого стекла луна висела,
Степь, - круг серебряный, - цвела.
А он без дела лез на забор, лез в крапиву,
В окно чужое.
Пошёл на свечи сквозь листву,
Пошёл на свечи сквозь листву.
Теперь нас двое.
Нас было много, я, судьба, и всё такое.
Не вдруг, не вдруг приехал друг.
Теперь нас двое.
Любови руки целовал, и всё такое.
Пил чай, смешное рисовал,
Теперь нас двое.
Судьба уснула и ушла, устала с нами.
А он на краешке стола сидел, болтал ногами.
Там далеко замкнулся круг его любови.
И всех судеб его, его, и всё такое.
И всё твердил о малых сих, - осточертело.
Нас было двое на двоих,
Такое дело.
Лежал на крыше, на луне и под луною.
А я уснул, а он во сне сошёл, сошёл с росою.
Какая невидаль - поэт, их стало много.
Судьба, дорога, день, обет, любовь до гроба.
Какая невидаль - поэт, нас стало много.
Судьба, дорога, день, обет, любовь до гроба.
The moon hung over a hail of fragile glass
The steppe, - a silver circle, - blossomed.
And he climbed around the fence, climbed into the nettles,
Outside the window.
Went to the candles through the foliage
Went to the candles through the foliage.
Now there are two of us.
There were many of us, I, fate, and all that.
Not suddenly, not suddenly a friend came.
Now there are two of us.
Kissed love hands, and all that.
I drank tea, I drew funny
Now there are two of us.
Fate fell asleep and left, tired with us.
And he sat on the edge of the table, dangling his feet.
There, the circle of his love was closed far.
And all his fate, his, and all that.
And he kept repeating about these little ones - he was sick of it.
There were two of us for two
Such a thing.
Lied on the roof, on the moon and under the moon.
And I fell asleep, and he came down in a dream, came down with dew.
What an unseen poet, there are a lot of them.
Fate, road, day, vow, love to the grave.
What an unprecedented poet, there are many of us.
Fate, road, day, vow, love to the grave.