Так вот теперь сиди и слушай
Он не желал ей зла
Он не хотел запасть ей в душу, и тем лишить ее сна
Он приносил по выходным ей сладости, читал в ее ладонях линии
И он не знал на свете большей радости, чем называть ее по имени
So now sit and listen
He did not wish her evil
He did not want to sink into her soul, and thus deprive her of sleep
He brought sweets to her on weekends, read lines in her palms
And he did not know more joy in the world than to call her by name