Tired with all these, for restful death I cry:
As to behold desert a beggar born,
And needy nothing trimmed in jollity,
And purest faith unhappily forsworn,
And gilded honour shamefully misplaced,
And maiden virtue rudely strumpeted,
And right perfection wrongfully disgraced,
And strength by limping sway disabled,
And art made tongue-tied by authority,
And folly (doctor-like) controlling skill,
And simple truth miscalled simplicity,
And captive good attending captain ill:
Tired with all these, from these would I he gone,
Save that, to die, I leave my love alone.
Утомленный всем этим, для спокойной смерти я плачу:
Как узреть пустыню нищего,
И никому ничего не надоедать в веселье,
И чистейшая вера, к несчастью, оставленная,
И позорная честь постыдно неуместна,
И девичья добродетель грубо проворчала,
И правильное совершенство опозорено,
И сила хромает, ослабевает,
И искусство сделано косноязычным властью,
И безумие (как у доктора), контролирующее умение,
И простая истина называется простотой,
И пленник хорошо посещал капитана больного
Усталый от всего этого, от этого бы я ушел,
Сохрани это, чтобы умереть, я оставлю свою любовь в покое.