– Дівчино, рибчино, подай же ручину,
Подай же другую, най поцілую
Білую рученьку, устонька гожі, як тії рожі,
Поцілуй в серці біль заворожить.
– І ручку подала б, і поцілувала б,
Та ну ж хто чатує, поцілуй чує,
Піде обмовонька зараз лукава, піде неслава.
Що ж би матуся на це сказала?
– Кохана, сплять люди, хто ж слухати буде?
Заснула й калина ген коло млина.
Ще соловейко лиш милу розважить і спати ляже,
Він хоч почує, то не розкаже.
– Дам руку на хвилю, та уст не нахилю,
Боюся, погуби, мій ти голубе
Видная річенька, милий козаче,
Хто ж сиротині таке пробачить?
– Не бійся, миленька, хоч нічка видненька,
А місяць хоч світить, він не помітить,
Яснії зіроньки лягають спати, хто ж буде знати?
Дай же устонька поцілувати!
- девушка, Рыбчино, давая портативное,
Передал другу, один поцелуй
Беловатый, кровать гожа, как тряпка,
Поцелуй в боли в сердце увлекается.
- и ручка представила бы и поцеловала,
И хорошо, кто головки, поцелуй слышит,
Перейти к разрушению теперь Лукава, пойдет в Лорру.
Так что я бы сказал на этом?
- Лохан, спать людей, которые слушают?
Падает, а Калина Бытовой круг мельницы.
Больше соловико, как мыло, успокоится и ложутся спать,
Он услышит, он не скажет.
- Давайте рукой на волну, а рот не склонен,
Боюсь, простите, мой ты Голуб
Принося годовой, милый казак,
Кто такой сироты?
- не бойся, милли, хотя Ник является винтажным,
И луна, хотя она сияет, он не заметит,
Прозрачные шутры ложится спать, кто будет знать?
Дайте Zonka, чтобы поцеловать!