Мне приснился сон, в котором я на кладбище.
Под ногами болото не даёт мне уйти.
Я вижу поблизости рельсы блестящие.
Но из острогов заборных нет обратно пути.
Я утопал в перекрестиях пастбища,
Находя бледные лица детей.
Слышал я кости, их кости хрустящие,
Запетлявших, рожающих матерей.
Припев:
Стук, рельс стук, стук
Меня вызывает,
Заставляет уйти.
Мне приятен их звук, колёс звук, звук
Меня раздирает,
Заставляет брести.
Мёртвые мне в упор шевелили губами,
Но не знаю немой я язык.
Они пахли гвоздичными духами,
и прелостью могильных плит.
Они тыкали пальцами в могилы свои,
Приглашали к тесным домам.
Они вызывали к мраморным стульям своим
и тесным, прогнившим гробам.
Припев:
Стук, рельс стук, стук
Меня вызывает,
Заставляет уйти.
Мне приятен их звук, колёс звук, звук
Меня раздирает,
Заставляет брести.
Прогребая ногами, я упрямо удрал,
Навсегда позабыл этот сон.
Я взял чёрный билет, что на кассе лежал
И протиснулся в чёрный вагон.
Было недолго молчание:
Скрежет колёс прервал мою спесь.
И вновь я вернулся сюда,
Губами шевелящий, бледный весь.
I had a dream in which I am at the cemetery.
Under the feet the swamp does not let me go.
I see shiny rails nearby.
But there is no way back from the fence wings.
I drowned in the crosshairs of the pasture,
Finding the pale faces of children.
I heard bones, their bones crisp,
Tumultant, giving birth to mothers.
Chorus:
Knocking, rail knocking, knocking
It causes me,
Makes you leave.
I like their sound, the sound, the sound
I'm torn apart,
Causes gaps.
Dead to me point-blank lips,
But I do not know the dumb language.
They smelled of clove spirits,
and the charm of gravestones.
They poked their fingers in their graves,
We were invited to close houses.
They called to their marble chairs
and close, rotten coffins.
Chorus:
Knocking, rail knocking, knocking
It causes me,
Makes you leave.
I like their sound, the sound, the sound
I'm torn apart,
Causes gaps.
Wiping my legs, I stubbornly ran away,
This dream was forgotten forever.
I took a black ticket that was on the counter
And squeezed into a black car.
There was a brief silence:
The rattle of wheels interrupted my arrogance.
And again I came back here,
His lips moved, pale all over.