Когда над остановкой Бригантина покажет бледное лицо луна,
Большие дядьки в дорогих машинах везут своих любовниц по домам,
Мы с пацанами достаем гитары в каморке на четвертом этаже,
Чтобы блюзон забацать добрый старый для институтских сторожей.
Большекаменский блюз.
Большекаменский блюз.
Не спит любимый город Большой Камень ментам на радость или на беду.
Опять забита площадь «крузаками» в районе ресторана «Малибу».
А мы на хате и в одну гитару в паузе между пятой и шестой
Этой блюзон играем добрый старый для всех соседей за стеной.
Большекаменский блюз.
Большекаменский блюз.
Не спят на Якоре и на «восьмерке», и возле магазина «Две сестры»,
У «Домотехники» не спят девчонки и на скамейках в парке пацаны.
А мы на брусьях возле первой школы, и несмотря на очень поздний час,
Поем для всех прохожих в полный голос уже в сто двадцать первый раз
Большекаменский блюз.
Большекаменский блюз.
When the pallid face of the moon shows over Brigantine's stop,
Large uncles in expensive cars carry their mistresses to their homes,
We with the guys get the guitars in the closet on the fourth floor,
To blueson zabatsat good old for the institute guards.
Bolshekamensky blues.
Bolshekamensky blues.
Do not sleep the beloved city of the Big Stone cops for joy or for trouble.
Again, the area is filled with "kruzakami" in the area of the restaurant "Malibu".
And we on a hut and in one guitar in a pause between the fifth and the sixth
This blueson is played good old for all neighbors behind the wall.
Bolshekamensky blues.
Bolshekamensky blues.
Do not sleep on Yakor and the G-8, and near the store "Two Sisters"
Do "Housekeeping" do not sleep girls and on the benches in the park boys.
And we are on the uneven bars near the first school, and despite a very late hour,
Singing for all passers-by in full voice for a hundred and twenty-first time
Bolshekamensky blues.
Bolshekamensky blues.