День прошёл и выпит вечер, наступает ночь сомнений.
Во дворе срывает ветер листья старых объявлений.
Одинокий менестрели снимет угол поприличней
За умеренную плату, как обычно.
За спиной его дороги, небоскрёбов пирамиды.
Сердце вынесет тревоги, но заплачет от обиды.
Он играет вдохновенно, и смычок целует струны.
Одинокий менестрели – горький баловень фортуны.
Невесёлым, хмурым утром соберёт свою суму,
И пойдёт, куда известно только Богу одному.
Я в футляр его разбитый брошу медные монеты.
Музыкант мне улыбнётся – это добрая примета.
Не погаснет до рассвета жёлтый огонёк под крышей –
Одинокий менестрели до рассвета песни пишет.
Невесёлым, хмурым утром соберёт свою суму,
И пойдёт, куда известно только Богу одному.
The day has passed and evening is drunk, the night of doubt comes.
In the courtyard the wind blows the leaves of old ads.
A lone minstrel will take off a decent angle
For a moderate fee, as usual.
Behind his back, the skyscrapers of the pyramid.
The heart will endure anxiety, but cry from resentment.
He plays with inspiration, and the bow kisses the strings.
The lone minstrel - the bitter minion of fortune.
On a gloomy, gloomy morning, he will gather his bag,
And it will go where only God knows one.
I will throw copper coins into his broken case.
The musician smiles at me - this is a good sign.
The yellow light under the roof will not go out before dawn -
A lone minstrel writes before dawn.
On a gloomy, gloomy morning, he will gather his bag,
And it will go where only God knows one.