За спиною остался Амур,
И Хабаровск во тьме утонул,
Полуночный морозец трещал,
Пацанов в дальний путь провожал.
Снег скрипит. Джипам курс на Ярап.
И уже замарьяжил закат.
По протокам легла колея,
Словно в ралли участвовал я.
По протокам легла колея,
Словно в ралли участвовал я.
Припев:
Там, над сопками, высится крест.
Красивее не видел я мест.
Кислород обжигает нутро,
Заорать бы - на сердце легко.
Кедры, пихты. Вздыхает лишь марь.
Притаился у речки глухарь.
Облака и тайги океан,
Лишь костры и от дыма я пьян.
Вот литовка. Здесь юность моя.
Я за вотчину выпью, друзья:
За парней, кто так рано ушёл.
За Волынь и за наших отцов.
За шпану, что ночами не спит.
За девчонок. За мать, что простит.
За парней. Десять лет - это срок.
Мы бок о бок делили кусок.
За парней. Десять лет - это срок.
Мы бок о бок делили кусок.
Припев.
В привокзальной лишь дед Ерофей,
Бросит взгляд на своих сыновей,
На Курилы и Дальний Восток,
Край бродяжий, костра огонёк.
Сахалин обнимает туман,
Комсомольск, а под сопками - марь,
Но Хабаровск и облачка ждут
Врио нам заскучать не дадут.
Но Хабаровск и облачка ждут
Врио нам заскучать не дадут.
Cupid remained behind,
And Khabarovsk drowned in darkness
The midnight frost cracked,
He led the kids on a long journey.
The snow is creaking. Jeep course Yarap.
And already zamaryazhil sunset.
On the channels lay track,
As if I participated in the rally.
On the channels lay track,
As if I participated in the rally.
Chorus:
There, above the hills, stands a cross.
I did not see more beautiful places.
Oxygen burns the inside
Shouting would be easy at heart.
Cedars, fir. Only mar sighs.
The wood-grouse hid at the river.
Clouds and Taiga Ocean,
Only the fires and from the smoke I am drunk.
Here is a Lithuanian. Here is my youth.
I'll drink to the patrimony, friends:
For the guys who left so early.
For Volyn and for our fathers.
For punks that nights awake.
For the girls. For the mother that forgive.
For the guys. Ten years is a time limit.
We shared a piece side by side.
For the guys. Ten years is a time limit.
We shared a piece side by side.
Chorus.
In the station only grandfather Yerofey,
Glances at his sons,
To the Kuril Islands and the Far East,
The edge of a vagabond, a fire light.
Sakhalin embraces the fog,
Komsomolsk, and under the hills - Mar,
But Khabarovsk and clouds are waiting
Acting we will not get bored.
But Khabarovsk and clouds are waiting
Acting we will not get bored.