Lyrics найтивыход - ниоткуда с любовью
Views
2691
1 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference найтивыход - ниоткуда с любовью, and also a translation of a song with a video or clip.
ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,
дорогой, уважаемый, милая, но не важно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить уже, не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях.
я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь
от тебя, чем от них обоих.
поздно ночью, в долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне,
как не сказано ниже, по крайней мере,
я взбиваю подушку мычащим "ты",
за морями, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты
как безумное зеркало повторяя.
о если бы птицы пели и облака скучали,
и око могло различать, становясь синей,
звонкую трель преследуя, дверь с ключами
и тех, кого больше нету нигде, за ней.
а так - меняются комнаты, кресла, стулья.
и всюду по стенам то в рамке, то так - цветы.
и если бывает на свете пчела без улья
с лишней пыльцой на лапках, то это ты.
и если б прозрачные вещи в густой лазури
умели свою незримость держать в узде
и скопом однажды сгуститься -
в звезду, в слезу ли,
в другом конце стратосферы, потом - везде.
но, видимо, воздух - только сырье для кружев,
распятых на пяльцах в парке, где пасся царь.
и статуи стынут, хотя на дворе - бесстужев,
казненный потом декабрист, и настал январь.
Иосиф Бродский
дорогой, уважаемый, милая, но не важно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить уже, не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях.
я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь
от тебя, чем от них обоих.
поздно ночью, в долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне,
как не сказано ниже, по крайней мере,
я взбиваю подушку мычащим "ты",
за морями, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты
как безумное зеркало повторяя.
о если бы птицы пели и облака скучали,
и око могло различать, становясь синей,
звонкую трель преследуя, дверь с ключами
и тех, кого больше нету нигде, за ней.
а так - меняются комнаты, кресла, стулья.
и всюду по стенам то в рамке, то так - цветы.
и если бывает на свете пчела без улья
с лишней пыльцой на лапках, то это ты.
и если б прозрачные вещи в густой лазури
умели свою незримость держать в узде
и скопом однажды сгуститься -
в звезду, в слезу ли,
в другом конце стратосферы, потом - везде.
но, видимо, воздух - только сырье для кружев,
распятых на пяльцах в парке, где пасся царь.
и статуи стынут, хотя на дворе - бесстужев,
казненный потом декабрист, и настал январь.
Иосиф Бродский
out of nowhere with love, on the eleventh marbot,
dear, dear, sweet, but not important
even who for face features saying
frankly, don't remember already, not yours, but
and nobody's faithful friend greets you with one
of the five continents holding on to the cowboys.
I loved you more than the angels and myself
and therefore further now
from you than from both of them.
late at night, in the valley, at the very bottom,
in the town, covered with snow on the door handle,
wriggling at night on the sheet
as not stated below at least
I whip my pillow with lowing & quot; you & quot ;,
beyond the seas, which end and edge,
in the dark with your whole body
like a mad mirror repeating.
Oh, if the birds would sing and the clouds would miss,
and the eye could distinguish, turning blue,
a ringing trill pursuing, a door with keys
and those who are no longer anywhere, behind it.
and so - changing rooms, chairs, chairs.
and throughout the walls in the frame, then so - flowers.
and if there is a bee without a hive in the world
with excess pollen on the paws, then it is you.
and if transparent things in thick blue
knew how to keep their invisibility in check
and once thicken -
in a star, in a tear,
at the other end of the stratosphere, then everywhere.
but, apparently, the air - only raw materials for lace,
crucified on a hoop in the park where the king was herding.
and the statues are getting cold, although the yard is without bridges,
then executed the Decembrist, and January came.
Joseph Brodsky
dear, dear, sweet, but not important
even who for face features saying
frankly, don't remember already, not yours, but
and nobody's faithful friend greets you with one
of the five continents holding on to the cowboys.
I loved you more than the angels and myself
and therefore further now
from you than from both of them.
late at night, in the valley, at the very bottom,
in the town, covered with snow on the door handle,
wriggling at night on the sheet
as not stated below at least
I whip my pillow with lowing & quot; you & quot ;,
beyond the seas, which end and edge,
in the dark with your whole body
like a mad mirror repeating.
Oh, if the birds would sing and the clouds would miss,
and the eye could distinguish, turning blue,
a ringing trill pursuing, a door with keys
and those who are no longer anywhere, behind it.
and so - changing rooms, chairs, chairs.
and throughout the walls in the frame, then so - flowers.
and if there is a bee without a hive in the world
with excess pollen on the paws, then it is you.
and if transparent things in thick blue
knew how to keep their invisibility in check
and once thicken -
in a star, in a tear,
at the other end of the stratosphere, then everywhere.
but, apparently, the air - only raw materials for lace,
crucified on a hoop in the park where the king was herding.
and the statues are getting cold, although the yard is without bridges,
then executed the Decembrist, and January came.
Joseph Brodsky