Молчит полумесяц,
И снова с востока таинственный ветер подул.
Молчит полумесяц,
И снова идут на войну Петербург и Стамбул.
Висит старый месяц —
Не хочет, проклятый, никак превращаться в луну;
Он слушает песни, печальные песни
О тех, кто томится в плену.
Жизнь висела на волоске:
Шаг — и тело на скользкой доске…
Сталь хотела крови глоток,
Сталь хрипела: «Идём на восток!»
Гремят барабаны,
Но злые османы сдают и сдают города;
Свистят ятаганы,
Но в небе туманном зажглась молодая звезда.
Разбит неприятель,
А подлый предатель сыграл свой последний гамбит…
Молчит полумесяц,
И вслед уходящему поезду грустно глядит.
Жизнь висела на волоске:
Шаг — и тело на скользкой доске…
Сталь хотела крови глоток,
Сталь хрипела: «Идём на восток!»
Silent crescents
And again from the east, the mysterious wind blew.
Silent crescents
And again go to the war Petersburg and Istanbul.
Hanging old month -
Does not want damned, nothing to turn into the moon;
He listens to songs, sad songs
About those who languish in captivity.
Life hung in the hairs:
Step - and body on a slippery board ...
Steel wanted blood sip,
Steel hoisted: "We go to the east!"
Ramat the drums,
But evil Osmans pass and rent cities;
Whistle yatagans
But the young star lit in the sky in the sky.
Broken the enemy
And the mean traitor played his last gambit ...
Silent crescents
And after the outgoing train look sadly.
Life hung in the hairs:
Step - and body on a slippery board ...
Steel wanted blood sip,
Steel hoisted: "We go to the east!"