Lyrics Николай Рубцов - ПОЭТ
Views
81
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Николай Рубцов - ПОЭТ, and also a translation of a song with a video or clip.
Трущобный двор. Фигура на углу.
Мерещится, что это Достоевский.
И желтый свет в окне без занавески
Горит, но не рассеивает мглу.
Гранитным громом грянуло с небес!
В трущобный двор ворвался ветер резкий,
И видел я, как вздрогнул Достоевский,
Как тяжело ссутулился, исчез...
Не может быть, чтоб это был не он!
Как без него представить эти тени,
И желтый свет, и грязные ступени,
И гром, и стены с четырех сторон!
Я продолжаю верить в этот бред.
Когда в свое притонное жилище
По коридору в страшной темнотище,
Отдав поклон, ведет меня поэт...
Куда меня, беднягу, занесло?
Таких картин вы сроду не видали.
Такие сны над вами не витали,
И да минует вас такое зло!
...Поэт, как волк, напьется натощак.
И неподвижно, словно на портрете,
Все тяжелей сидит на табурете,
И все молчит, не двигаясь никак.
А перед ним, кому-то подражая
И суетясь, как все по городам,
Сидит и курит женщина чужая...
- Ах, почему вы курите, мадам?
Он говорит, что все уходит прочь
И всякий путь оплакивает ветер,
Что странный бред, похожий на медведя,
Его опять преследовал всю ночь,
Он говорит, что мы одних кровей,
И на меня указывает пальцем,
А мне неловко выглядеть страдальцем
И я смеюсь, чтоб выглядеть живей.
И думал я: "Какой же ты поэт,
Когда среди бессмысленного пира
Звучит все реже гаснущая лира,
И странный шум ей слышится в ответ?.."
Но все они опутаны всерьез
Какой-то общей нервною системой:
Случайный крик, раздавшись над богемой,
Доводит всех до крика и до слез!
И все торчит.
В дверях торчит сосед,
Торчат за ним разбуженные тетки,
Торчат слова,
Торчит бутылка водки,
Торчит в окне бессмысленный рассвет!
Опять стекло оконное в дожде,
Опять туманом тянет и ознобом...
Когда толпа потянется за гробом,
Ведь кто-то скажет:
"Он сгорел ... в труде."
Мерещится, что это Достоевский.
И желтый свет в окне без занавески
Горит, но не рассеивает мглу.
Гранитным громом грянуло с небес!
В трущобный двор ворвался ветер резкий,
И видел я, как вздрогнул Достоевский,
Как тяжело ссутулился, исчез...
Не может быть, чтоб это был не он!
Как без него представить эти тени,
И желтый свет, и грязные ступени,
И гром, и стены с четырех сторон!
Я продолжаю верить в этот бред.
Когда в свое притонное жилище
По коридору в страшной темнотище,
Отдав поклон, ведет меня поэт...
Куда меня, беднягу, занесло?
Таких картин вы сроду не видали.
Такие сны над вами не витали,
И да минует вас такое зло!
...Поэт, как волк, напьется натощак.
И неподвижно, словно на портрете,
Все тяжелей сидит на табурете,
И все молчит, не двигаясь никак.
А перед ним, кому-то подражая
И суетясь, как все по городам,
Сидит и курит женщина чужая...
- Ах, почему вы курите, мадам?
Он говорит, что все уходит прочь
И всякий путь оплакивает ветер,
Что странный бред, похожий на медведя,
Его опять преследовал всю ночь,
Он говорит, что мы одних кровей,
И на меня указывает пальцем,
А мне неловко выглядеть страдальцем
И я смеюсь, чтоб выглядеть живей.
И думал я: "Какой же ты поэт,
Когда среди бессмысленного пира
Звучит все реже гаснущая лира,
И странный шум ей слышится в ответ?.."
Но все они опутаны всерьез
Какой-то общей нервною системой:
Случайный крик, раздавшись над богемой,
Доводит всех до крика и до слез!
И все торчит.
В дверях торчит сосед,
Торчат за ним разбуженные тетки,
Торчат слова,
Торчит бутылка водки,
Торчит в окне бессмысленный рассвет!
Опять стекло оконное в дожде,
Опять туманом тянет и ознобом...
Когда толпа потянется за гробом,
Ведь кто-то скажет:
"Он сгорел ... в труде."
Slum yard. The figure on the corner.
It dares to say that it is Dostoevsky.
And the yellow light in the window without a curtain
It burns, but does not dispel mist.
Granite thunder burst from heaven!
A harsh wind rushed into the slum yard,
And I saw Dostoevsky shudder,
How hard to slouch, disappeared ...
It can not be that it was not him!
How to imagine these shadows without him
And yellow light, and dirty steps,
And thunder, and walls from four sides!
I continue to believe in this nonsense.
When to your home
Along the corridor in a terrible dark spot,
Having bowed, the poet leads me ...
Where have I, poor fellow, brought?
Such pictures you have never seen.
Such dreams did not soar above you,
And let such evil pass you by!
... The poet, like a wolf, get drunk on an empty stomach.
And motionless, as if in a portrait,
All harder sitting on a stool,
And everything is silent, not moving in any way.
And in front of him, imitating someone
And fussing like everyone in a city
A strange woman is sitting and smoking ...
- Oh, why do you smoke, madam?
He says everything goes away.
And every way the wind shall mourn,
What a strange nonsense like a bear
He was again pursued all night
He says that we are the only ones
And he points his finger at me
I feel awkward to look like a sufferer
And I laugh to look alive.
And I thought: "What are you a poet,
When amid the senseless feast
Sounds less fading lyre,
And the strange noise she heard in response? .. "
But they are all seriously enmeshed.
Some kind of common nervous system:
An occasional shout from the bohemian
Brings everyone to cry and tears!
And everything sticks out.
A neighbor sticks out in the doorway
Awakened aunt sticks after him,
Sticking words
A bottle of vodka sticks out
A meaningless dawn sticks out of the window!
Again the window glass in the rain,
Again fog pulls and chills ...
When the crowd reaches for the coffin,
After all, someone will say:
"It burned down ... in labor."
It dares to say that it is Dostoevsky.
And the yellow light in the window without a curtain
It burns, but does not dispel mist.
Granite thunder burst from heaven!
A harsh wind rushed into the slum yard,
And I saw Dostoevsky shudder,
How hard to slouch, disappeared ...
It can not be that it was not him!
How to imagine these shadows without him
And yellow light, and dirty steps,
And thunder, and walls from four sides!
I continue to believe in this nonsense.
When to your home
Along the corridor in a terrible dark spot,
Having bowed, the poet leads me ...
Where have I, poor fellow, brought?
Such pictures you have never seen.
Such dreams did not soar above you,
And let such evil pass you by!
... The poet, like a wolf, get drunk on an empty stomach.
And motionless, as if in a portrait,
All harder sitting on a stool,
And everything is silent, not moving in any way.
And in front of him, imitating someone
And fussing like everyone in a city
A strange woman is sitting and smoking ...
- Oh, why do you smoke, madam?
He says everything goes away.
And every way the wind shall mourn,
What a strange nonsense like a bear
He was again pursued all night
He says that we are the only ones
And he points his finger at me
I feel awkward to look like a sufferer
And I laugh to look alive.
And I thought: "What are you a poet,
When amid the senseless feast
Sounds less fading lyre,
And the strange noise she heard in response? .. "
But they are all seriously enmeshed.
Some kind of common nervous system:
An occasional shout from the bohemian
Brings everyone to cry and tears!
And everything sticks out.
A neighbor sticks out in the doorway
Awakened aunt sticks after him,
Sticking words
A bottle of vodka sticks out
A meaningless dawn sticks out of the window!
Again the window glass in the rain,
Again fog pulls and chills ...
When the crowd reaches for the coffin,
After all, someone will say:
"It burned down ... in labor."