Lyrics Наутилус Помпилиус - Последний человек на земле
Views
122
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Наутилус Помпилиус - Последний человек на земле, and also a translation of a song with a video or clip.
Когда впервые за туманами запахло огнем,
Он стоял за околицей и видел свой дом,
Картошку в огороде и луг у реки,
Он вытер слезу и сжал кулаки.
Поставил на высоком чердаке пулемет
И записал в дневнике: "Сюда никто не войдет!"
Сойдемся на месте, где был его дом,
Где трава высока над древесным углем,
И зароем нашу радость в этом черном угле
Там, где умер последний человек на Земле.
Красные пришли и обагрили закат,
Белые пришли и полегли словно снег,
Синие как волны откатились назад,
И все это сделал один человек,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся.
Но ночь подняла над башней черный свой стяг,
Свой истинный крест, свой подлинный флаг.
Три армии собрались на расправу в ночь,
Три черных начала, три дьявольских сна,
Три черных начала адских трех рек.
Что мог с ними сделать один человек ?
Сойдемся на месте, где был его дом,
Где трава высока над древесным углем,
И зароем нашу радость в этом черном угле
Там, где умер последний человек на Земле.
Красные пришли и обагрили закат,
Белые пришли и полегли словно снег,
Синие, как волны, откатились назад,
И все это сделал один человек,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся.
Он стоял за околицей и видел свой дом,
Картошку в огороде и луг у реки,
Он вытер слезу и сжал кулаки.
Поставил на высоком чердаке пулемет
И записал в дневнике: "Сюда никто не войдет!"
Сойдемся на месте, где был его дом,
Где трава высока над древесным углем,
И зароем нашу радость в этом черном угле
Там, где умер последний человек на Земле.
Красные пришли и обагрили закат,
Белые пришли и полегли словно снег,
Синие как волны откатились назад,
И все это сделал один человек,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся.
Но ночь подняла над башней черный свой стяг,
Свой истинный крест, свой подлинный флаг.
Три армии собрались на расправу в ночь,
Три черных начала, три дьявольских сна,
Три черных начала адских трех рек.
Что мог с ними сделать один человек ?
Сойдемся на месте, где был его дом,
Где трава высока над древесным углем,
И зароем нашу радость в этом черном угле
Там, где умер последний человек на Земле.
Красные пришли и обагрили закат,
Белые пришли и полегли словно снег,
Синие, как волны, откатились назад,
И все это сделал один человек,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся под крышей своим богам,
Молившийся.
When, for the first time in the mists, there was a smell of fire,
He stood at the outskirts of the village and saw his house,
Potatoes in the garden and a meadow by the river,
He wiped his tear and clenched his fists.
Put on a high attic machine gun
And wrote in a diary: "Nobody will enter here!"
Let's get to the place where his house was,
Where the grass is high above the charcoal,
And bury our joy in this black corner
Where the last man on Earth died.
The Reds came and drove the sunset,
The whites came and lay like snow,
Blue as the waves rolled back,
And all this was done by one person,
Praying under his roof to his gods,
Praying under his roof to his gods,
Praying under his roof to his gods,
Praying.
But the night lifted its black banner above the tower,
Its true cross, its true flag.
Three armies gathered to kill at night,
Three black beginnings, three devilish dreams,
Three black beginnings of the hellish three rivers.
What could one person do with them?
Let's get to the place where his house was,
Where the grass is high above the charcoal,
And bury our joy in this black corner
Where the last man on Earth died.
The Reds came and drove the sunset,
The whites came and lay like snow,
Blue, like waves, rolled back,
And all this was done by one person,
Praying under his roof to his gods,
Praying under his roof to his gods,
Praying under his roof to his gods,
Praying.
He stood at the outskirts of the village and saw his house,
Potatoes in the garden and a meadow by the river,
He wiped his tear and clenched his fists.
Put on a high attic machine gun
And wrote in a diary: "Nobody will enter here!"
Let's get to the place where his house was,
Where the grass is high above the charcoal,
And bury our joy in this black corner
Where the last man on Earth died.
The Reds came and drove the sunset,
The whites came and lay like snow,
Blue as the waves rolled back,
And all this was done by one person,
Praying under his roof to his gods,
Praying under his roof to his gods,
Praying under his roof to his gods,
Praying.
But the night lifted its black banner above the tower,
Its true cross, its true flag.
Three armies gathered to kill at night,
Three black beginnings, three devilish dreams,
Three black beginnings of the hellish three rivers.
What could one person do with them?
Let's get to the place where his house was,
Where the grass is high above the charcoal,
And bury our joy in this black corner
Where the last man on Earth died.
The Reds came and drove the sunset,
The whites came and lay like snow,
Blue, like waves, rolled back,
And all this was done by one person,
Praying under his roof to his gods,
Praying under his roof to his gods,
Praying under his roof to his gods,
Praying.