Lyrics Н. Михалков - Я шагаю по Москве
Views
33
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Н. Михалков - Я шагаю по Москве, and also a translation of a song with a video or clip.
Георгий Данелия о своем друге Геннадии Шпаликове (автор сценария фильма "Я шагаю по Москве" и слов к песне):
Гена был поэтом. И мне нравилось, как он пишет: «По тому, как внезапно среди летнего дня потемнело в городе, по ветру, подувшему неизвестно откуда, по гонимой речной воде, по вскинутым мгновенно юбкам девочек, по шляпам — придержи, а то улетит, по скрипу и скрежету раскрытых окон и по тому, как все бегут, спасаясь по подъездам, — быть дождю. И он хлынул». Я бы написал просто: «Идет дождь». Но сокращать рука не поднималась.
Поначалу судьба Гены складывалась удачно. В двадцать четыре года он уже написал «Заставу Ильича», потом «Я шагаю по Москве», потом «Я родом из детства» и другие… Его печатали, снимали. Он женился на красивой и талантливой актрисе Инне Гулая, у них родилась дочка, им дали квартиру… Он был самый молодой знаменитый сценарист, о нем выходили статьи в газетах, в журналах, кто-то собирался писать о нем книжку. Но в один момент все оборвалось.
Во времена очередной идеологической борьбы партии с интеллигенцией в опале оказался Виктор Некрасов, автор романа «В окопах Сталинграда». Его перестали печатать, и он бедствовал. Некрасов был Генин друг. Гена поехал в Киев, написал заявку на сценарий, заключил договор на киевской студии, получил аванс и все деньги отдал Виктору Платоновичу. А поскольку за Некрасовым была установлена слежка, об этом тут же узнали. И киностудия расторгла с Геной договор и потребовала вернуть деньги.
Генина жизнь переменилась. Теперь все, что он писал, отвергали, его фамилия нигде не упоминалась — нет такого сценариста Шпаликова, и все. Гена запил, был в долгах, Инна с дочкой ушла…
В октябре 1974 года поздно вечером позвонил мне Гена.
— Гия, ты мне очень нужен. Приезжай.
— А где ты живешь? — Я знал, что Гена переехал, но еще у него не был.
— Я живу в доме, где живет Гердт.
Я не знал, где живет Гердт, и мы договорились встретиться у ресторана «Ингури». Я поехал. Знал, что сейчас дела у Гены очень плохи.
Гена ждал меня возле ресторана «Ингури». Он уже выпил, и ему хотелось добавить. Я дал деньги швейцару, и он нам вынес двести грамм водки в бутылке. Пошли к Гене.
Дверь подъезда была открыта, и на лестнице, на ступеньках, разбросаны листы бумаги. Гена не закрыл дверь своей квартиры, окна были открыты, и его стихотворения сквозняком вынесло на лестницу. Листы шевелились, как живые, ползли по ступенькам вниз… Я шел и собирал их…
Мы сидели на кухне в пустой квартире. Поговорили, выпили…
— А давай придумаем еще один фильм, — предложил Гена. — Опять что-нибудь веселое. Вот идут два парня, увидели чешую от воблы. Пошли по следу, зашли в двор — а там пиво и воблу с лотка продают… Как?
Это была наша последняя встреча. Первого ноября Гена покончил с собой.
"Безбилетный пассажир"
Гена был поэтом. И мне нравилось, как он пишет: «По тому, как внезапно среди летнего дня потемнело в городе, по ветру, подувшему неизвестно откуда, по гонимой речной воде, по вскинутым мгновенно юбкам девочек, по шляпам — придержи, а то улетит, по скрипу и скрежету раскрытых окон и по тому, как все бегут, спасаясь по подъездам, — быть дождю. И он хлынул». Я бы написал просто: «Идет дождь». Но сокращать рука не поднималась.
Поначалу судьба Гены складывалась удачно. В двадцать четыре года он уже написал «Заставу Ильича», потом «Я шагаю по Москве», потом «Я родом из детства» и другие… Его печатали, снимали. Он женился на красивой и талантливой актрисе Инне Гулая, у них родилась дочка, им дали квартиру… Он был самый молодой знаменитый сценарист, о нем выходили статьи в газетах, в журналах, кто-то собирался писать о нем книжку. Но в один момент все оборвалось.
Во времена очередной идеологической борьбы партии с интеллигенцией в опале оказался Виктор Некрасов, автор романа «В окопах Сталинграда». Его перестали печатать, и он бедствовал. Некрасов был Генин друг. Гена поехал в Киев, написал заявку на сценарий, заключил договор на киевской студии, получил аванс и все деньги отдал Виктору Платоновичу. А поскольку за Некрасовым была установлена слежка, об этом тут же узнали. И киностудия расторгла с Геной договор и потребовала вернуть деньги.
Генина жизнь переменилась. Теперь все, что он писал, отвергали, его фамилия нигде не упоминалась — нет такого сценариста Шпаликова, и все. Гена запил, был в долгах, Инна с дочкой ушла…
В октябре 1974 года поздно вечером позвонил мне Гена.
— Гия, ты мне очень нужен. Приезжай.
— А где ты живешь? — Я знал, что Гена переехал, но еще у него не был.
— Я живу в доме, где живет Гердт.
Я не знал, где живет Гердт, и мы договорились встретиться у ресторана «Ингури». Я поехал. Знал, что сейчас дела у Гены очень плохи.
Гена ждал меня возле ресторана «Ингури». Он уже выпил, и ему хотелось добавить. Я дал деньги швейцару, и он нам вынес двести грамм водки в бутылке. Пошли к Гене.
Дверь подъезда была открыта, и на лестнице, на ступеньках, разбросаны листы бумаги. Гена не закрыл дверь своей квартиры, окна были открыты, и его стихотворения сквозняком вынесло на лестницу. Листы шевелились, как живые, ползли по ступенькам вниз… Я шел и собирал их…
Мы сидели на кухне в пустой квартире. Поговорили, выпили…
— А давай придумаем еще один фильм, — предложил Гена. — Опять что-нибудь веселое. Вот идут два парня, увидели чешую от воблы. Пошли по следу, зашли в двор — а там пиво и воблу с лотка продают… Как?
Это была наша последняя встреча. Первого ноября Гена покончил с собой.
"Безбилетный пассажир"
Georgiy Delotey about his friend Gennady Schapalikov (the author of the film scenario "I walk in Moscow" and the words for the song):
Gena was a poet. And I liked how he writes: "By how suddenly among the summer day, it was darkened in the city, in the wind, it is not known where, on the abyss of river water, on the thickest instantaneous skirts of girls, for hats - hold, and it will fly away, along the screenship And the opened windows will be crossed and by how everyone is running, fleeing on the entrances, - to be rain. And he rushed. " I would just write: "It's raining." But cut the hand did not rise.
At first, the fate of the gene was successfully. At the age of twenty-four, he already wrote "Ilich", then "I walk in Moscow," then "I come from childhood" and others ... He was printed, filmed. He married the beautiful and talented actress Inna Glata, they had a daughter, they were given an apartment ... He was the youngest famous screenwriter, there were articles in newspapers, in magazines, someone was going to write a book about him. But at one point everything broke off.
At the time of the next ideological struggle of the party with the intelligentsia, Viktor Nekrasov, the author of the novel "in the trenches of Stalingrad", was in Opala. He was stopped printing, and he dismissed. Nekrasov was genin friend. The gene went to Kiev, wrote an application for a scenario, concluded an agreement at the Kiev Studio, received an advance and all the money gave Viktor Platonovich. And since the neccars was installed, they immediately learned about it. And the film studio terminated with the Geno agreement and demanded to return the money.
Genin life changed. Now everything that he wrote was rejected, his last name was not mentioned anywhere - there is no such Spairkova scenario, and that's it. The gene was rented, was in debt, Inna and her daughter went ...
In October 1974, he called me late in the evening.
- Gia, I really need you. Come.
- And where do you live? "I knew that Gena moved, but he hadn't had."
"I live in the house where Gerdt lives."
I did not know where Gerdt lives, and we agreed to meet at the Inguri restaurant. I went. He knew that now the works of the genes are very bad.
The gene waited for me near the restaurant "Inguri". He has already drank, and he wanted to add. I gave money to the Swiss, and he made us two hundred grams of vodka in a bottle. Let's go to the gene.
The door of the entrance was open, and on the stairs, on the steps, the sheets of paper are scattered. The gene did not closed the door of his apartment, the windows were open, and his poem was carried to the staircase. Shells moved like alive, crawled down the steps down ... I walked and collected them ...
We sat in the kitchen in an empty apartment. Talked, drank ...
- And let's come up with another film, - suggested the gene. - Again something fun. Here are two guys, they saw Czech from Vobl. They went to the trail, went to the yard - and there beer and wobble from the tray sell ... how?
It was our last meeting. First of November, the gene committed suicide.
"Stowaway"
Gena was a poet. And I liked how he writes: "By how suddenly among the summer day, it was darkened in the city, in the wind, it is not known where, on the abyss of river water, on the thickest instantaneous skirts of girls, for hats - hold, and it will fly away, along the screenship And the opened windows will be crossed and by how everyone is running, fleeing on the entrances, - to be rain. And he rushed. " I would just write: "It's raining." But cut the hand did not rise.
At first, the fate of the gene was successfully. At the age of twenty-four, he already wrote "Ilich", then "I walk in Moscow," then "I come from childhood" and others ... He was printed, filmed. He married the beautiful and talented actress Inna Glata, they had a daughter, they were given an apartment ... He was the youngest famous screenwriter, there were articles in newspapers, in magazines, someone was going to write a book about him. But at one point everything broke off.
At the time of the next ideological struggle of the party with the intelligentsia, Viktor Nekrasov, the author of the novel "in the trenches of Stalingrad", was in Opala. He was stopped printing, and he dismissed. Nekrasov was genin friend. The gene went to Kiev, wrote an application for a scenario, concluded an agreement at the Kiev Studio, received an advance and all the money gave Viktor Platonovich. And since the neccars was installed, they immediately learned about it. And the film studio terminated with the Geno agreement and demanded to return the money.
Genin life changed. Now everything that he wrote was rejected, his last name was not mentioned anywhere - there is no such Spairkova scenario, and that's it. The gene was rented, was in debt, Inna and her daughter went ...
In October 1974, he called me late in the evening.
- Gia, I really need you. Come.
- And where do you live? "I knew that Gena moved, but he hadn't had."
"I live in the house where Gerdt lives."
I did not know where Gerdt lives, and we agreed to meet at the Inguri restaurant. I went. He knew that now the works of the genes are very bad.
The gene waited for me near the restaurant "Inguri". He has already drank, and he wanted to add. I gave money to the Swiss, and he made us two hundred grams of vodka in a bottle. Let's go to the gene.
The door of the entrance was open, and on the stairs, on the steps, the sheets of paper are scattered. The gene did not closed the door of his apartment, the windows were open, and his poem was carried to the staircase. Shells moved like alive, crawled down the steps down ... I walked and collected them ...
We sat in the kitchen in an empty apartment. Talked, drank ...
- And let's come up with another film, - suggested the gene. - Again something fun. Here are two guys, they saw Czech from Vobl. They went to the trail, went to the yard - and there beer and wobble from the tray sell ... how?
It was our last meeting. First of November, the gene committed suicide.
"Stowaway"