хоть разок полоснет по груди,
хоть коснется горячим режущим скорлупку лезвием,
и ты, пошатываясь вдоль волн бреди,
будто пяьная, но точно трезвая -
хоть в алкотестере проверяй -
не вспотеет стеклышко под выдох!
хотя внутри такая сырость, под кофту ныряй -
а там аквариум весь в немых рыбах.
но ловкие руки все реже и реже
на древесной доске лук репчатый
ножом острым блестящим режут,
и слезы не брызжут на латы.
я бесчувственный мим на манеже -
все эмоции нарисованы на лице меловом
- маска, приросшая к коже. а мне же
надо молчать, но я выдаю себя словом.
изо рта как из уличного динамика
мегафона - сводки военных действий:
четкий голос сообщает о панике:
сердце без чувств бедствует,
терпит поражение под очередным
заменителем нормальных отношений.
не палят пушки, одно лишь орудие- дым,
что остается после очередного поражения
ночного сумбурного сношения
в воображении все иначе:
она смеется, грустит
иногда даже плачет!
и не зарабатывает на цистит
slash across the chest at least once
even touches with a hot blade cutting the shell,
and you, staggering along the waves of delirium,
as if drunk, but definitely sober -
at least in the breathalyzer check -
the glass will not sweat under the exhalation!
although it's so damp inside, dive under your jacket -
and there the aquarium is all in mute fish.
but dexterous hands less and less
onions on a wood board
with a sharp, shiny knife,
and tears do not sprinkle on armor.
I'm an insensitive mime in the arena -
all emotions are painted on a chalk face
- mask adhered to the skin. but me
we must be silent, but I betray myself with a word.
from the mouth like a street speaker
megaphone - summary of military operations:
a clear voice reports panic:
heart without feelings is in poverty,
is defeated under the next
a substitute for normal relationships.
cannons do not fire, only one weapon is smoke,
what remains after another defeat
nocturnal messy intercourse
everything is different in the imagination:
she laughs, sad
sometimes even crying!
and does not make money on cystitis