Я взираю с высотки, на мокрый дремлющий двор,
У кого-то играет Высоцкий, про плахи для бешеных свор.
Спросонок если всмотреться, в ночь усталостью век,
Взглядом своим упереться, можно в Атлантики брег.
Я вижу различных размеров, дома, в огнях корабли,
Они не знают пределов, они в дали от земли.
Золото листьев тревожит, ветер влажной рукой,
На белые волны похожи, когда приходит прибой.
Домов провода как канаты, натянуты, как следует вверх,
Они стальные атланты, на них держится верфь.
Мигающий клич светофора, это в ночИ светящийся буй,
Это приличная фора, сигнал наступающих бурь.
Большой, холодный, бездонный, дворовый мой океан,
Тоска фрегатом бездомным, вернулась к моим берегам.
I look from the skyscraper, to the wet dormant courtyard,
Someone plays Vysotsky, about the scaffold for a mad pack.
Wake up if you look closely, at night with eyelid fatigue,
With his gaze rested, you can in the Atlantic breg.
I see different sizes, houses, ships in the lights,
They know no limits, they are far from the earth.
The gold of the leaves is disturbing, the wind is wet with a hand,
White waves look like when the surf comes.
Houses wires like ropes, stretched, as should be up,
They are steel Atlantes, the shipyard is holding onto them.
The blinking cry of the traffic light, it is in the nightA luminous buoy,
This is a decent handicap, the signal of the coming storms.
Big, cold, bottomless, yard my ocean,
Tosca frigate homeless, returned to my shores.